своим новым названием. Занесенные в специальные списки профсоюзные руководители,
 за которыми уже несколько дней велась тщательная слежка, были арестованы дома 
или в тех местах, где они нашли временное пристанище. Лейпарт, руководитель 
реформистских профсоюзов, Гроссман, Виссель - всего 58 профсоюзных лидеров были 
задержаны "для обеспечения их безопасности". На архивы профсоюзов, на все их 
банковские счета, включая пенсионный фонд и фонд взаимопомощи, был наложен 
арест. 

В тот же день специальный "Комитет действий в защиту немецких трудящихся", 
руководимый доктором Леем, "принял на себя руководство" профсоюзами всех 
направлений, которые попали таким образом в подчинение заводским партийным 
комитетам нацистов. 

Так профсоюзы, насчитывающие около 6 млн. членов, располагавшие профсоюзным 
бюджетом, достигавшим ежегодно 184 млн. марок, оказались разгромленными, не 
оказав ни малейшего сопротивления. 

4 мая Лей объявил о создании "Германского трудового фронта" и введении 
специальным декретом принудительного труда. 

Фронт, членство в котором стало обязательным, являлся огромным пропагандистским 
аппаратом, внедрявшим в сознание своих членов нацистскую идеологию. Результатом 
этой политики стала определенная нивелировка условий жизни трудящихся. Хотя 
обширные производственные программы нацистов привели к снижению числа 
безработных, в целом средний уровень заработной платы трудящихся понизился, К 
вящей выгоде промышленников, вставших на сторону нацистов. После подавления 
профсоюзов не трудно было завершить разгром и политических партий. 

Гутенберг, пришедший к власти вместе с Гитлером и фон Папеном 30 января и 
обеспечивший столь ценную для Гитлера поддержку немецких националистов, стал 
выражать опасения по поводу мер, принятых по отношению к партиям центра, 
Немедленно государственные служащие - члены его партии были бесцеремонно лишены 
своих постов в соответствии с буквой и духом новых декретов. Однако за ним 
оставались еще портфели двух министерств: экономики и сельского хозяйства. 
Чтобы избавиться от Гутенберга, была организована широкая кампания протестов 
против его аграрной политики. 28 июня ему пришлось подать в отставку. 

В тот же день народная партия (бывшая партия Штреземана) сочла за благо 
самораспуститься по соображениям безопасности своих членов. За ней последовала 
4 июля католическая Партия центра. Лишь Баварская народная партия решила не 
следовать этому примеру, не самоустраняться, а попытаться отстоять себя. Тогда 
нацисты арестовали ее руководителей, в том числе принца Вреде, кавалерийского 
офицера, участвовавшего в 1923 году вместе с Гитлером в известном Мюнхенском 
путче и вместе с ним отсидевшего свой срок в Ландсбергской тюрьме. В итоге и 
этой партии пришлось самораспуститься. 

7 июля было принято постановление об исключении депутатов социал-демократов из 
рейхстага и всех правительственных органов земель. Многие руководители 
социал-демократов к этому времени уже эмигрировали. Другие попали в тюрьмы и 
концентрационные лагеря. Нацисты объявили, что те, кто не сумеет оценить всех 
прелестей нацизма, отправятся туда на "перевоспитание". Еще 25 марта был открыт 
первый концентрационный лагерь близ Штутгарта. Он был рассчитан на содержание 
полутора тысяч узников, но очень скоро в нем их было уже в три или четыре раза 
больше. В короткие сроки эти учреждения станут одним из основных столпов режима.
 

8 тот же день, 7 июля, был опубликован пакет из 19 законов. Одним из этих 
законов подводилась черта под всеми политическими спорами: 
"Национал-социалистская немецкая рабочая партия является в Германии 
единственной политической партией. Лица, оказывающие поддержку какой-либо иной 
политической партии или пытающиеся создать какую-либо новую политическую партию,
 наказываются каторжными работами на срок до 3 лет или тюремным заключением от 
6 месяцев до 3 лет, если иное наказание не предусмотрено в текстах других 
законоположений". 

Надо думать, что немало честных немцев были потрясены таким оборотом событий. 
Можно лишь пожалеть, что они не обратили своевременно внимания на 
предупреждение Гитлера: "Там, где есть мы, нет места никому другому". А ведь 
вчерашние друзья и союзники Гитлера, в том числе немецкие националисты, имели 
достаточно времени, чтобы обдумать это предупреждение. 

Итак, нацисты становились полными хозяевами в Германии. Отныне их "новые 
государственные институты" могли начать действовать без помех. 

2. Геринг обращается к полиции 

К весне 1939 года 65 тыс. граждан Германии покинули пределы своей страны. 
Одного года нацистской диктатуры оказалось достаточно, чтобы закровоточил 
общественный организм, теряя тысячи и тысячи лучших своих членов - ученых, 
писателей, артистов, педагогов, шедших на риск нелегального перехода границы в