– О, у нас тут на борту что-то вроде маленькой животноводческой фермы, прежде 
всего поросята, – объяснил Кениг. – Им тут хорошо: остатков пищи хватает, 
свежий воздух. Когда находишься в море столько, сколько мы, то хочется поесть 
чего-то вкусненького, особенно свежего мяса. Вам, беднягам, на подводных лодках 
такое и не снилось, поэтому в вашу честь одного из поросят мы вычеркнули из 
списка личного состава корабля.

– Отлично! – воскликнул Шлумбергер. – Чего же мы ждём?

С полным ртом он спросил Кёнига, что тот собирается делать, после того как 
«Атлантис» вернётся домой.

– На лодки пойду, конечно.

Шлумбергер наклонился к товарищу и стукнул кулаком по столу.

– Ты спятил! Ты посмотри на нас, на что мы похожи… Атаки, атаки, всё время 
атаки. А что это такое в дизельном отсеке? Ни черта не видишь, ни черта не 
слышишь, упирайся и надейся! И ответственность! Ты ответствен за лодку и всю её 
команду. Не то что на этом пароходике, где вас много и есть кому подстраховать 
тебя.

– Вот в том-то и дело, друг.

– Ты серьёзно хочешь вернуться на лодки?

– Да, конечно. Я пришёл добровольцем, такой гордый. И вначале я боялся думать о 
лодке. Боялся, что мне будет страшно. Первый раз, когда я ступил на лодку, я 
подумал, что сбежал бы, будь моя воля. А теперь – теперь я считаю, что для меня 
в море есть только одна настоящая работа. Те, кто служил на лодках, поймёт меня.


Через час прозвучал сигнал боевой тревоги. Кениг помчался на свой боевой пост, 
Шлумбергер выскочил на палубу.

На горизонте показались две мачты и три дымовые трубы.

– Крейсер! – крикнул Бауэр.

Он бросился к правому борту, увлекая за собой других членов команды «U126». Но 
на лодке тоже услышали сигнал тревоги, и на глазах Бауэра его подводная лодка 
погрузилась и исчезла из вида.

Подлетел самолёт и сбросил перед подозрительным кораблём пару бомб, 
предупреждая, чтобы он застопорил ход. Британский крейсер приближался на полном 
ходу.

– Весь персонал с «U-126» вниз! Ваши бороды все испортят! – прозвучал приказ по 
корабельному вещанию.

Несмотря на щекотливое положение, Шлумбергер не мог не рассмеяться. 

– Да кто нас узнает в таких бородах? – сказал он старпому.

– Хорошо, Шлумбергер, поторапливайтесь. Это серьёзно. Мы разыгрываем из себя 
невинное торговое судно.

Когда подводники спустились вниз, им выдали спасательные жилеты.

– Вот чёрт, попали так попали! – ругался Бауэр.

«Что за судно?» – просигналили с британского крейсера. Рогге дал в ответ 
название американского купца.

«Куда направляетесь?» – снова спросил крейсер.

«В США», – ответил Рогге.

Между вопросами неоднократно звучало требование дать секретный опознавательный 
кодовый сигнал, которого Рогге, естественно, не мог знать.

Крейсер настаивал на опознавательном сигнале. Хотя США ещё не вступили в войну, 
было очевидно, что у них с британцами установлен такой уровень взаимопонимания, 
какой существует обычно только между союзникамикомбатантами.

Рогге дал приказ быть готовыми к любому развитию ситуации.

Не успел он этого сделать, как крейсер – это был тяжёлый крейсер «Девоншир», 
имевший на вооружении восемь восьмидюймовых и десять четырехдюймовых орудий, –