Лишь потом, уже вернувшись на базу, они узнали подробности. У Вольфарта 
осталось до такой степени в обрез топлива, что даже для возвращения на базу ему 
пришлось бы считать минуты и секунды.

Кентрат направил корабль на выполнение нового приказа. Появившийся самолёт 
заставил его срочно погрузиться, но скоро между собой подводники согласились, 
что это был германский «кондор», и «U-74» снова всплыла.

На них обрушилась буря с градом, град сменялся проливным дождём, потом снова 
налетал град. Град иголками колол лица верхних вахтенных. Огромные волны 
захлёстывали пеной, а то и перекатывались через боевую рубку. Когда лодку 
поднимало на гигантской волне, нос, подобно копью, вздымался в воздух, 
наполненный брызгами и водяной пылью, потом лодка с громовым всплеском падала в 
море, поднимая к небу каскады воды.

Прошла ночь, настало утро. «U-74» погрузилась.

В 10.36 оператор Халлет, сидя у гидрофонов, доложил, что слышит характерный шум 
тонущего судна. Кентрат бросился в рубку. Он увидел, что у Халлета дрожат руки. 
Когда Халлет увидел взгляд командира, направленный на его руки, то поспешил 
стыдливо спрятать их.

– Ничего, Халлет, тут нечего стесняться. Боюсь, мы оба думаем об одном… 
«Бисмарк»…

Его прервала серия подводных взрывов. «Бисмарк»? Потоплен? А вдруг это корабль 
противника, осмелился понадеяться Кентрат.

«U-74» оказалась в непосредственной близи от места сражения.

Через перископ виднелись расплывчатые формы, но было несомненно, что это 
силуэты линкоров и крейсеров.

Удерживать лодку на перископной глубине было практически невозможно. На 
поверхности бесновались зелёные волны, словно горы, пришедшие в движение. Весь 
мир воды устремлялся вверх, потом обрушивался вниз, оставляя буруны за кормой и 
выбрасывая лодку вверх. В поле зрения «U-74» находились самые мощные корабли 
британского флота, но – увы…

Для подводников «U-74» это был час суровых испытаний. Как ни старался Кентрат, 
он не мог занять позицию для выстрела. Он не мог выпустить ни единой торпеды.

В поле зрения перископа Кентрату стали попадаться плавающие обломки, трупы 
людей. Немцы или британцы? Этого Кентрат не знал. Ярко-жёлтые жилеты – и в 
зловещем контрасте с ними бледные лица. Все новые трупы. Люди то ли 
захлебнулись, то ли были разорваны снарядами.

Британские корабли постепенно скрылись из вида. Они развернулись и прибавили в 
скорости – вначале линкоры, затем крейсера, а последними и эсминцы.

Теперь Кентрат мог всплыть. Поверхность моря была буквально покрыта трупами. 
Всё это были немецкие моряки.

Приближался вечер, когда один из наблюдателей увидел с мостика жёлтый объект, 
прыгающий на волнах. Пятно превосходило размерами спасательный жилет. Пятно 
оказалось плотом, и на нём держались трое немецких моряков. Один из них помахал 
рукой лодке, когда она стала подходить к ним. Лодка подошла ближе, но не 
настолько, чтобы сразу вытащить моряков на борт.

– Дайте мне конец, – закричал Кентрат, – я подплыву и закреплю его на плоту.

– Командир, это безумство, – вмешался старпом. – Тебе нельзя оставлять корабль 
при таком море.

– Если я утону, ты приведёшь её в базу. Но я не могу приказывать кому-то 
прыгать туда! – с твёрдой решимостью заявил Кентрат.

Тем временем трое моряков с плота прыгнули в море, в надежде, что их вытащат 
руками на борт «U-74». Похоже, удача в этот момент им улыбалась. Двое из них 
закричали изо всех сил, указывая на своего товарища:

– Ловите его первого, он не умеет плавать.

Но такую очерёдность не удалось соблюсти. Подводники первым поймали одного из 
пловцов, которого волна бросила на борт. Когда его вытащили на палубу, он уже 
потерял сознание. Затем им удалось вытащить второго, израненного и беспомощного.
 И наконец они выловили из бурных волн и третьего, того, кто не умел плавать. 
Подводники тащили его на лодку, когда поступил сигнал воздушной тревоги. Трое 
подводников втащили последнего из спасённых на мостик и передали в заботливые 
руки принимавших внизу.