и лицами советско-германского «пакта о ненападении» (включая 
знаменитые «секретные дополнительные протоколы»600 к нему о разделе сфер 
влияния в Центральной и Восточной Европе), и потому была так быстро уничтожена 
внезапным германским ударом. Но, как видно, запасы военной техники у Красной 
армии были неисчерпаемыми – хватило и на Брест, и на Умань, и на Киев и на 
Смоленск, и на Москву, и на Кавказ, и на Сталинград, и на Курск. Как отвечал 
один из «положительных героев» советского довоенного фильма «Если завтра война» 
 на вопрос перепуганного «германского фашиста»: Сколько же у вас самолетов? – 
Сколько нужно!
       Так что подчеркнем еще и еще раз – если бы Гитлер дожидался, пока вся 
эта масса техники и живой силы ударит с Востока в тыл его армиям, занятым 
осуществлением операции «Морской лев» (высадка в Англии), Третьему рейху пришел 
бы конец не весной 1945 года, а гораздо раньше. И  советские танковые армады, 
шутя, дошли бы до Ла-Манша (ведь нейтронной бомбы в 1941 году еще ни у кого не 
было)! Но это так, к слову.
        Кольцо окружения под Уманью замкнулось. 1-я танковая армия, при 
поддержке механизированных частей союзной венгерской пехотной дивизии, 
принялась методично перемалывать 25 советских дивизий, отчаянно пытавшихся 
вырваться из «котла». К 1 августа оборона красных в районе Новоархангельска 
была, наконец, прорвана, и Уманский котел «зачищен». Но чины дивизии Викинг 
убедились в том, что война на Востоке всьма отличалась на практике как от войны,
 знакомой им по учебникам, так и от войны на Севере, Западе и Юге Европы – в 
Норвегии, Голландии, Бельгии, Франции, Югославии и Греции – где «воевали только 
те, кому это полагалось по определению – то есть солдаты, обмундированные в 
военную форму с соответствующими опознавательными знаками»601, а гражданское 
население (в полном соответствии с положениями Гаагской конвенции) в боевых 
действиях участия не принимало. Среди взятых «викингами» в плен советских 
«военнослужащих» попадалось множество бойцов в гражданской одежде вместо 
«полагающейся каждому солдату военной формы», как призывного, так и 
допризывного и послепризывного возраста, как мужчин, так и женщин. Но не все из 
них сдавались массами. Немало было и фанатизированных карсноармейцев и народных 
ополченцев, готовых уничтожать врага какими угодно оружием и какими угодно 
способами, казалось, совершенно не задумываясь о том, что это неминуемо 
приведет к разрушению их собственных домов и гибели их собственных семей. Об 
этом свидетельствует в своем военном дневнике уже упоминавшийся нами Петер 
Нейман:
         «Необходимо проявлять максимум осторожности при продвижении, поскольку 
вся сельская местность заминирована. Неосторожно открытая дверь может вызвать 
взрыв адской машины, заложенной в доме, с виду ничем не примечательном. Во 
многих местах любой предмет, оставленный на виду, может оказаться смертельной 
ловушкой. Мины-«растяжки» могут оказаться замаскированными подо что угодно. Под 
новеньким, еще в заводской смазке, пистолетом, лежащим на полу, может быть 
спрятан тончайший проводок, соединенный с замаскированным взрывным зарядом. В 
таком безобидном предмете, как самовар, вполне может оказаться спрятанной пара 
килограммов кордита602, готовых взорваться при первом же прикосновении. Банка 
варенья на полке, бутылка водки на столе и даже простой деревенский колодец, с 
ведром, привязанным к веревке, так и приглашающий тебя зачерпнуть им свежей, 
прохладной воды – все они таят в себе смерть и нуждаются в тщательнейшей 
проверке перед употреблением».
         «Иногда бывает нетрудно обнаружить провода, подсоединенные к капсюлю 
кислотного или ударного взрывателя. Гораздо сложнее обезвредить «растяжку» и 
самому не отправиться при этом в мир иной. Откровенно говоря, самый безотказный 
способ избежать неприятных сюрпризов при входе в любое здание заключается в том,
 чтобы предварительно швырнуть внутрь пару-другую ручных гранат – на всякий 
случай. Они взорвутся, и при этом сдетонируют все оставленные в доме 
неприятелем «ловушки». Способ многократно проверенный»!
          Мы не случайно так подробно цитируем дневник «викинга ХХ века». 
Подобный способ ведения войны – войны без правил – неминуемо должен бьл вызвать 
(и вызывал!) ответные действия «викингов», то и дело становившихся жертвами 
«ловушек», «растяжек», отравлений и других «нетрадиционных» способов нанесения 
максимально возможного ущерба живой силе и военной технике противника. Действия,
 не всегда соотносившиеся с кодексом солдатской чести. В советские времена 
официально осуждались исключительно «зверства немецко-фашистских оккупантов» на 
оккупированных территориях, а вызывавшие эти зверства не слишком 
«джентльменские» действия «патриотов Советской страны» – например, юной 
пионерки Зины Портновой, поступившей на службу в немецкую офицерскую столовую, 
чтобы сыпать крысиный яд «фрицам» в суп (и за это – естественно! – 
приговоренной к расстрелу603) восхвалялись на все лады и ставились в пример нам 
– советским школьникам (в том числе и автору этих строк) на «уроках мужества». 
Иногда, для разнообразия, в пример приводились аналогичные «подвиги» китайских 
(до советско-китайского вооруженного конфликта на Уссури в 1967 году) 
вьетнамских, кубинских, корейских, никарагуанских, сальвадорских, палестинских 
и прочих героев «прогрессивных» и «антиимпериалистических» 
национально-освободительных движений.  Ситуация начала меняться только по мере 
увязания «ограниченного контингента советских воинов-интернационалистов» в 
Афганистане, а потом и в Чечне. История с полковником Будановым, весьма 
напоминающая историю с Зиной Портновой, и другие подобные случаи (в том числе с 
минами-«ловушками» и с минами-«растяжками»), несомненно, способствуют более 
объективному подходу о том, что дозволено на войне, а что выходит за рамки 
дозволенного.
         Кстати, Красная армия уже в первые часы столкновения с герман