решительно возразила: "But you are not a seagoing nation"{}n".

В общем взаимоотношения с Англией можно охарактеризовать словами Бисмарка, 
написанными в 1856 году: Что касается заграницы, то всю мою жизнь я 
симпатизировал только Англии и ее обитателям, да и сейчас еще не свободен от 
этой симпатии. Но эти люди не хотят, чтобы мы их любили.




Глава вторая

Эпоха Штоша





1


С 1871 года по 1888 год военно-морской флот действовал под руководством 
армейских генералов. В 1871 году генерал-лейтенант фон Штош заменил принца 
Адальберта на посту начальника морских сил и одновременно взял на себя 
руководство морским департаментом военного министерства. С 1883 года главой 
адмиралтейства стал генерал фон Каприви, который оставался на этом посту до 
начала эры Вильгельма Второго.

Когда в 1867 году на наших кораблях спустили красивый флаг с орлом{14}, а 
вместо 
него подняли флаг Северо-Германского Союза, похожий на английский, мы, 
гардемарины, пожалели об исчезновении прусского флага, но, предчувствуя великий 

исторический переворот, осушили свои бокалы в противоречивом настроении. 1871 
год еще больше отодвинул прусские воспоминания, мы стали офицерами императора, 
а 
военный флот получил черно-бело-красную кокарду.

С ганзейцами мы, военные моряки, были в хороших отношениях еще тогда, когда они 

были враждебно настроены к Пруссии и отвергали ее армию. В 1871 году я служил 
лейтенантом на сторожевом корабле "Блиц", который был послан Пруссией на Эльбу 
в 
1866 году в связи с аннексионистскими поползновениями Гамбурга. Этот стационер 
вскоре был забыт; иногда мы получали небольшие задания полицейского характера, 
но в основном наше присутствие было лишь демонстративным, и мы наслаждались 
дружбой Гамбурга, пока осенью 1872 года Штош не узнал о существовании подобного 

паразита и не ликвидировал это стационерство. Гамбургский порт, полный поэзии 
(множество парусников стояло тогда вдоль набережной, ибо бассейны еще не были 
построены), имел характер исключительно импортной гавани. Судоходство 
находилось 
в основном в английских руках и чувствовалось, что главная германская гавань 
еще 
недавно служила агентурой Англии. Лишь в 1895 году германский флаг впервые взял 

в Гамбургской гавани верх над британским.

В те же дни, когда "Блиц" стоял на Эльбе, гамбургские купцы пассивно 
ориентировались на Англию, от которой находились в полной зависимости, 
поскольку 
Германия во всяком случае должна была ввозить кофе и табак, поэтому гамбуржцы 
еще долго (до 1888 года) боролись против вхождения в Таможенный союз{15}.

Штош с самого начала исходил из того, чтобы расширить морские интересы Германии,
 
укрепить и защитить германизм и германский труд во всем мире. Для меня, бывшего 

тогда старшим офицером канонерки "Блиц", эта политика проявилась в том, что я 
получил приказ защищать судоходство.

Наряду с более важными вещами немецкий сельдяной промысел был сведен на нет 
столетиями слабости и бедности. Лишь Штош оказал содействие первому 
акционерному 
обществу для ловли сельди, образовавшемуся в Эмдене. Общество работало в убыток,
 
так как наши порты были расположены на большем расстоянии от мест ловли, чем 
заграничные, а налог в один талер с тонны сельди, введенный еще при Фридрихе в 
Восточно-Фризской области, закрывал путь к процветанию этого молодого общества 
с