сооружения главной полосы обороны должны располагаться достаточно далеко перед 
наблюдательными пунктами артиллерии и тяжелого оружия пехоты...», а § 446 
гласил: «...Оборона главной полосы должна быть так подготовлена огнем всех 
видов оружия, чтобы наступление противника захлебнулось перед ее передним 
краем».

Вышедший в 1936 г. русский «Полевой устав Рабоче-Крестьянской Красной Армии» в 
противоположность всем довоенным уставам крупных сухопутных держав отдает 
предпочтение противотанковой обороне. Так, в § 226 этого устава указывалось: 
«Современная оборона является в первую очередь противотанковой, которая при 
помощи системы огня полевой и противотанковой артиллерии в сочетании с системой 
естественных и искусственных противотанковых препятствий, быстро 
устанавливаемых [236] минных и иных заграждений... создает предпосылки для 
разгрома наступающей пехоты противника и ее отсечения от танков сопровождения».

В том же уставе § 230 сформулирован следующим образом: «Передний край, районы 
для ударных групп и позиции артиллерии выбираются с учетом интересов 
противотанковой обороны».

Вышедший 18.01.40 немецкий устав HDV 130/9 «Вождение и бой пехоты» признает за 
артиллерией, пехотой и противотанковой обороной равные права. В § 232 этого 
устава говорится: «Начертание переднего края определяется в первую очередь 
интересами организации огня. Оно зависит от наличия мест для наблюдательных 
пунктов артиллерии и тяжелого оружия пехоты, от наличия хорошего обзора и 
обстрела, а также возможности организации противотанковой обороны».

Наиболее серьезной проверкой правильности русского мнения о преимущественном 
значении противотанковой обороны может служить немецкое наступление под Курском 
в июле 1943 г. (операция «Цитадель»). В этой операции на глубоко 
эшелонированную оборону русских были брошены 19 полностью укомплектованных 
немецких танковых дивизий. Хотя неудачный исход наступления в значительной 
степени зависел от ряда других факторов, например таких, как недостаточное 
превосходство [237] в силах и средствах, отсутствие пехотных дивизий для 
прорыва позиций, неудачный выбор времени наступления, все же необходимо 
признать, что правильность русского тезиса о преимущественном значении 
противотанковой обороны полностью подтвердилась.

Опыт многолетних оборонительных действий на Востоке нашел свое отражение в 
немецких уставах и инструкциях по управлению войсками, выпущенных весной 1945 г.
, хотя и не дошедших до войск. Так, в § 232 устава HDV 130/20 от 21.03.45 г., 
«Вождение пехотного полка» говорится: «При выборе позиции в первую очередь 
обращается внимание на ее танконедоступность, которой следует добиваться, 
используя естественные препятствия».

Однако при выборе оборонительной позиции нельзя оценивать местность только с 
точки зрения возможности использования ее для противотанковой обороны. 
Противотанковая оборона без достаточной поддержки пехоты так же беспомощна, как 
и пехота без достаточно сильной противотанковой обороны. При выборе позиции 
необходимо исходить в первую очередь из того, чтобы наступающий не мог 
последовательно уничтожить сначала пехоту, а затем средства противотанковой 
обороны. Поэтому пехота и противотанковые средства должны вести бой в тесном 
взаимодействии. Пропуск танков противника через обороняемые пехотой траншеи 
может быть допущен лишь в исключительных случаях. Таким образом, требование 
пехоты к противотанковой обороне состоит в том, чтобы атакующие танки 
противника были по возможности остановлены перед передним краем обороны.

Как же при выборе позиции учесть требования, предъявляемые к противотанковой 
обороне? Противотанковая оборона будет наиболее эффективной, если 
непосредственно перед атакой переднего края танки противника будут вынуждены 
преодолеть какую-нибудь высоту или хотя бы показаться на ее гребне. Это может 
быть достигнуто в том случае, когда пехота занимает оборону на обратном скате 
или же на гребне высоты. Если пехота занимает позиции на скате, обращенном 
[238] к противнику, она не может требовать от противотанковой обороны 
остановить танки противника перед первой траншеей, так как для этого позиции 
противотанковых средств следовало бы оборудовать на гребне высоты или на ее 
переднем скате. А это как раз и' есть та позиция, которую хотят «подсунуть» 
противнику. Как же относится пехота к позициям на обратном скате или на гребне 
высоты? Позиции на обратном скате обычно обеспечивают возможность ведения огня 
из пехотного оружия на дальности, не превышающей 100 м. Ночью на позициях из-за 
плохой видимости должны находиться значительные силы пехоты. Такие условия 
благоприятствуют деятельности штурмовых групп противника. Однако эти явные 
недостатки в значительной степени компенсируются тем, что наземное наблюдение, 
а следовательно, и наблюдаемая стрельба противника затруднены. Находясь на 
обратном скате, пехота ведет бой, так сказать, на «дружественном скате», чего 
нельзя сказать о скате, обращенном к противнику. Подобное положение имеет не 
только большое моральное, но и важное практическое значение.

Современный оборонительный бой является в первую очередь борьбой за огневое 
превосходство, т. е. огневым боем. Поэтому он ведется главным образом 
артиллерией и тяжелым оружием пехоты, а не пехотой в узком смысле этого слова.