взаимодействия и управления они потеряли значительно больше сотни танков и 1400 

человек пленными. 
   На северном участке фронта австралийцы и южноафриканцы немного продвинулись, 
но 
им не удалось осуществить сколько-нибудь значительного прорыва. Хотя мы понесли 

тяжелые потери, особенно среди немецкой пехоты, результат боев 22 июля был для 
нас 
весьма благоприятным и возродил надежду на то, что мы сумеем продержаться под 
Эль-
Аламейном. 
   В течение 23 - 26 июля на фронте снова было затишье, но в ночь с 26 на 27 
июля 
австралийцы энергично атаковали из Тель-эль-Эйса и захватили 
Саньет-эль-Митейрия. 
Согласно плану, южноафриканцы должны были южнее этого пункта проделать проходы 
в 
своем минном поле для 69-й английской пехотной бригады и 1-й бронетанковой 
дивизии. 
69-я бригада глубоко вклинилась в наши позиции, но, к счастью для нас, командир 
1-й 
бронетанковой дивизии{154} заявил, что проходы, проделанные южноафриканцами, 
слишком узки и пока не будут расширены, он не поведет через них свои танки. 
Таким 
образом, 69-я пехотная бригада осталась без поддержки и понесла огромные потери 
при 
контратаке боевой группы Африканского корпуса, поддержанной 200-м пехотным 
полком. Австралийцы также были контратакованы и оттеснены на свои исходные 
позиции с тяжелыми потерями. 
   Теперь бои у Эль-Аламейна прекратились: обе стороны были истощены, и ни одна 
из 
них не могла рассчитывать на решающий успех без существенных подкреплений. 
Танковой армии не удалось выйти к Нилу, но 15, 22 и 27 июля мы одержали важные 
победы в оборонительных боях, и потери у нас были гораздо меньше, чем у 
противника.
СРАЖЕНИЕ У АЛАМ-ХАЛЬФЫ
   В августе 1942 года командование немецко-итальянской танковой армиее стояло 
перед 
необходимостью принять то или иное ответственное решени-относительно дальнейших 

действий. Как удачно отметил Роммель, "большая летняя кампания закончилась 
опасным 
затишьем"{155}. Наше присутствие у Эль-Аламейна заставляло англо-американскую 
военную машину работать полным ходом: по Красному морю и Суэцкому каналу шел 
конвой за конвоем, и было ясно, что противник далеко опередил нас в создании 
запасов. 
Больше того, эти конвои были лишь началом огромного потока войск и военных 
материалов, направляемых на Средний Восток, и к середине сентября 8-я армия 
могла 
начать наступление подавляющими силами. 
   Состояние снабжения наших войск вызывало серьезное беспокойство. Мальта 
успешно 
восстанавливала свою мощь, и мы расплачивались теперь за то, что не сумели 
вовремя ее 
захватить. Внушали тревогу увеличение радиуса действия и рост численности 
английских 
бомбардировщиков дальнего действия; они атаковали суда в портах Киренаики и 
мешали 
сообщению вдоль побережья в направлении Бардии и Мерса-Матрух. В результате 
сильной бомбардировки Тобрука 8 августа его портовые сооружения были надолго 
выведены из строя" Бенгази и даже Тобрук отстояли очень далеко от фронта, и 
длинный 
путь подвоза между портами снабжения и Эль-Аламейном заставлял наш транспорт 
работать с невероятным напряжением. Из-за недостатка локомотивов мы могли лишь 
в 
ограниченной степени использовать железную дорогу между Тобруком и Эль-Дабъа, 
но и 
тут английские бомбардировщики находили заманчивые для них цели. Правда, мы 
захватили огромные склады в Киренаике и Египте, но и они не могли больше 
обеспечивать нас горючим и боеприпасами. В свете этих факторов в сочетании с 
некомпетентностью или вредительством итальянских ответственных лиц, ведающих 
наземным и морским транспортом, стало ясно, что мы не можем больше оставаться в 

неопределенном положении под Эль-Аламейном. 
   Штаб танковой армии внимательно изучил этот вопрос и подготовил подробный 
доклад 
командующему. Возможным решением было отвести все немоторизованные соединения в 

Ливию, оставив на фронте только танковые и моторизованные дивизии. Англичане