экипажей, и к вечеру обе стороны были рады передышке. Несмотря на значительные 
потери танковых дивизий, этот день был для нас успешным: 90-я дивизия "Ариете" 
и 
Африканский корпус находились теперь вместе.  
   Английские бронетанковые силы понесли большие потери - опять их командование 
не 
сумело организовать взаимодействия танковых бригад. 
   Однако решающим фактором по-прежнему оставалось снабжение. Хотя Роммель и 
провел колонны к Африканскому корпусу утром 29 мая, но было очевидно, что путь 
подвоза в обход Бир-Хакейма был слишком длинным и ненадежным. К вечеру 29 мая 
Африканский корпус остался почти без боеприпасов, а у многих машин были пустые 
баки; выполнение первоначального плана - атаки эль-газальского оборонительного 
рубежа с тыла - стало невозможным. Роммель решил отойти к Сиди-Муфтаху, 
расчистить 
проход в английских минных полях, восстановить непосредственную связь с группой 

Крю-веля и обеспечить себе путь подвоза. Это не означало, что Роммель считал 
сражение 
проигранным. Напротив, упорство и мужество этого человека проявились здесь как 
нельзя лучше. Он был даже готов несколько отойти, чтобы, как только снабжение 
наладится, снова двинуться вперед и добиваться решающей победы над 8-й 
английской 
армией.
"КОТЕЛ"
   29 мая был сбит самолет генерала Крювеля, когда он пролетал над позициями 
противника, направляясь в 10-й итальянский корпус. Крювель попал в плен к 
англичанам, 
и мне пришлось временно возглавить штаб группы. Очень кстати прибыл фельдмаршал 

Кессельринг - он хотел ознакомиться с ходом сражения, - и я попросил его взять 
на себя 
командование группой, пока Роммель не сделает другое распоряжение. Кессельрингу 
это 
показалось забавным, и он заметил, что как фельдмаршал он вряд ли может 
получать 
приказания от генерал-полковника Роммеля. Но я указал, что в такой критической 
обстановке нам было бы нежелательно иметь во главе группы Крювеля итальянского 
генерала, и Кессельринг согласился принять командование на несколько дней{114}. 
Это 
был один из немногих случаев за время войны, когда мне пришлось близко 
соприкасаться 
с этим выдающимся немецким полководцем, чье руководство итальянской кампанией 
всегда будет расцениваться как шедевр оборонительной стратегии. 
   Хотя атаки группы Крювеля на позиции южноафриканцев и были отражены, 10-му 
итальянскому корпусу все же удалось проделать проходы в минных полях в районе 
дороги 
Тарик-Капуццо. 50-я английская пехотная дивизия оборонялась на слишком 
растянутом 
фронте, и между 150-й бригадой у Сиди-Муфтаха и французскими войсками у Бир-
Хакейма был примерно двадцатипятикилометровый разрыв; таким образом, многие 
участки английских "минных болот" не были прикрыты огнем. Создавая 
эль-газальский 
рубеж, английское командование пренебрегло элементарным тактическим принципом, 
что "минное поле само по себе не имеет никакого значения; важен огонь, который 
его 
прикрывает". Проходам, проделанным итальянцами, предстояло сыграть важную роль 
при отступлении Роммеля в район Сиди-Муфтаха 30 мая. 
   Во второй половине дня 30 мая Роммель сам проехал через минное поле для 
встречи с 
Кессельрингом и личным адъютантом Гитлера майором фон Беловом. Положение 
танковой армии все еще было очень тяжелым, так как 150-я бригада прочно 
окопалась в 
Сиди-Муфтахе и держала проходы в минных полях под непрерывным артиллерийским 
огнем. Роммель считал, что англичане немедленно предпримут крупную танковую 
атаку, 
а учитывая острую нехватку боеприпасов в Африканском корпусе, нам было бы 
трудно ее 
отразить. Утром 30 мая генерал Ламсден, командир 1-й бронетанковой дивизии, 
действительно отдал приказ на наступление силами 2-й и 22-й бронетанковых 
бригад, но, 
понеся потери от огня 88-мм пушек и противотанковых орудий, англичане пали 
духом и 
больше не пытались нас атаковать{115}. 
   30 мая Роммель окружил опорный пункт 150-й бригады в Сиди-Муфтахе, а на 
следующий день атаковал его частями 90-й дивизии, дивизии "Триесте" и сильными 
отрядами Африканского корпуса. Английская Пехота оказала упорное сопротивление 
с 
искусно выбранных позиций; ее храбро поддерживали тяжелые "матильды" 44-го 
английского танкового полка. Прорывом обороны руководил лично Роммель. Когда 
пехота 21-й дивизии была остановлена, он сам принял командование продвинувшимся