после начала атаки предусмотрено было открытие сильного огня по высокому южному 

берегу и по расположенным в долине деревням, чтобы исключить всякое 
сопротивление 
оттуда при форсировании реки. 
Пехота обеих дивизий, снабженная надувными лодками, понтонами и штурмовыми 
мостиками, в ночь перед атакой была выдвинута в прибрежный кустарник на нашей 
стороне реки. На рассвете она должна была внезапно форсировать реку, обходя 
деревни. 
Форсирование на рассвете 5 июня полностью удалось на всем фронте благодаря 
внезапности. Только потом противник оказал сопротивление на высоком берегу реки 
и в 
расположенных около реки деревнях. Противник сражался мужественно: африканцы - 
с 
присущими им жаждой крови и презрением к жизни, а эльзасцы - так упорно, как 
только можно ожидать от этого аллеманского племени, которое в первую мировую 
войну 
дало много хороших солдат, сражавшихся на немецкой стороне. Действительно, было 

трагедией встретиться тогда с этими юношами как с врагами. Когда я беседовал с 
пленными, многие из них рассказывали не без гордости, что их отец служил в 
германской 
армии, гвардии или кайзеровском флоте. Я вспоминал тогда многих эльзасских 
рекрутов, 
которых я сам обучал в 3 гвардейском полку и которые в большинстве своем были 
отличными солдатами, как, например, мой бывший дальномерщик, ефрейтор Дешан. 
Начало атаки я наблюдал на командном пункте корпуса в небольшом лесу 
сравнительно 
близко от фронта. Как только стало ясно, что форсирование реки везде прошло 
удачно, я 
переместился вперед. Начался бой за овладение господствующим высоким берегом 
реки и 
деревнями около реки, которые надо было взять с тыла. Примечательной была 
сравнительно слабая активность артиллерии противника, что отнюдь не 
соответствовало 
числу засеченных нами батарей. Очевидно, французская артиллерия еще сильно жила 

опытом позиционной войны. Ее огонь был недостаточно маневренным, и она не могла 

или была почти не в состоянии в соответствии с требованиями маневренной войны 
быстро сосредоточить сильный огонь. Она не использовала в такой степени, как мы,
 
действий выдвинутых вперед наблюдателей и не имела подразделений, которые можно 

было бы сравнить с нашими дивизионами АИР. И в этом случае победитель, очевидно,
 
слишком долго почивал на своих лаврах. Во всяком случае, для нас было приятной 
неожиданностью то обстоятельство, что деятельность неприятельской артиллерии 
была 
не такой, какой [142] она была в условиях позиционной войны в первую мировую 
войну. 
Все же продвижение через долину Соммы было небезопасным, так как наведенный 
нами 
мост был в сфере действия огня противника из деревни Брельи. Однако я 
благополучно 
добрался до 63 пп 27 дивизии, который под командованием отличного командира, 
полковника Грейнера, только что овладел, хотя и со значительными потерями, 
высоким 
берегом. Замечательным было поведение раненых, которые под защитой мертвого 
пространства, образуемого высоким берегом, ожидали пока еще не прибывшего 
транспорта. Затем я вновь переправился через Сомму и по другой переправе 
добрался к 40 
пп той же дивизии, действовавшему на левом фланге корпуса. Он залег в это время 
у леса 
около Нейли, который находился в полосе наступления соседнего 14 тк и 
удерживался 
еще противником. И здесь, к сожалению, мы понесли немалые потери, так как полк 
обстреливался с тыла из удерживаемого противником населенного пункта Эльи. Все 
же 
мы овладели также и господствующими над долиной реки высотами. 
Действовавшая справа 46 пд также удачно форсировала реку и овладела высоким 
берегом. 
Итак, можно было быть довольным результатами первого дня наступления, хотя бои 
за 
населенные пункты и затянулись до ночи. 
От соседнего корпуса нам стало известно, что 15 тк также форсировал реку. 
Правда, его 
дальнейшее продвижение еще долго задерживалось противником, стойко оборонявшим 
крупный населенный пункт Эррейн. В результате этого противнику удалось 
блокировать