Рундштедт". 
Конечно, эта просьба, с которой я предложил генерал-полковнику обратиться в ОКХ 
и 
которую он с готовностью согласился скрепить своей подписью, в некоторой мере 
противоречила традициям немецкой армии. Согласно этим традициям только 
командующему сухопутными силами или по его поручению начальнику Генерального 
Штаба дозволялось обращаться с предложениями к Гитлеру. 
Однако если ОКХ действительно было согласно с нашими соображениями, оно могло 
всегда от своего имени доложить этот план Гитлеру. Таким образом, оно, может 
быть, 
получило бы возможность поднять свой вес в его глазах и тем самым снова вернуть 
себе 
свои функции высшей инстанции для руководства действиями сухопутных сил. Этот 
результат никто бы не мог больше приветствовать, чем я, так как в свое время, 
еще, 
будучи на посту заместителя начальника Генерального Штаба, вместе с генерал-
полковником фон Фричем [122] и генералом Беком я так много боролся за то, чтобы 
ОКХ 
занимало подобное положение{31}. 
Если бы ОКХ уже докладывало Гитлеру свои соображения, которые совпадали с 
нашими, 
и не добилось результата, то представление такого оперативного плана, 
исходящего от 
генерал-полковника фон Рундштедта, которого Гитлер очень ценил, означало бы 
существенную поддержку для ОКХ. Может быть, тогда все же удалось бы отговорить 
Гитлера от того, чтобы ставить выбор направления главного удара в зависимость 
от 
успеха операций. А это, насколько мы могли судить на основании заявлений ОКХ, 
было 
главным, что стояло на пути принятия нашего оперативного замысла. 
Ответ, который мы получили на эту памятную записку, разочаровал нас. В нем было 

сказано, что наша точка зрения о том, что ОКХ стремится только к частной цели, 
неверна. 
Последующая задача будет поставлена своевременно. Рассматривается вопрос о том, 

чтобы включить в состав группы армий дополнительные силы, а также еще один штаб 

армии. Срок передачи этих сил будет определен командующим сухопутными силами. 
Окончательное решение о выборе направления главного удара будет принято 
Гитлером по 
представлению командующего сухопутными силами. Направлять Гитлеру нашу памятную 

записку, поскольку командующий сухопутными силами с ней в основном согласен, не 

представляется необходимым. 
Хотя в этом ответе и было сказано, что командующий сухопутными силами в 
основном 
согласен с нашей памятной запиской, это не могло, тем не менее, скрыть от нас, 
что он не 
собирается доложить Гитлеру о коренном изменении оперативного плана в духе 
наших 
предложений. Наоборот, прежняя директива оставалась в силе. Решающий удар в 
Бельгии 
должна была наносить фронтально группа армий "Б". Она, по крайней мере, в 
первой 
фазе операций, должна была действовать на направлении главного удара. 
Группа армий "А" по-прежнему должна была прикрывать войска, участвующие в этой 
операции. Ее задача не была расширена в плане нанесения удара в направлении на 
нижнюю Сомму в тыл, войскам противника, атакованным в северной Бельгии с фронта 

группой армий "Б". [123] 
Перенос направления главного удара в район действий группы армий "А", как и 
раньше, 
был поставлен в зависимость от течения операций. Группа армий "А" по-прежнему 
не 
получила бронетанковых соединений, включение которых в ее состав с самого 
начала 
операции являлось в соответствии с планом группы армий предпосылкой для 
достижения 
внезапности в южной Бельгии и нанесения затем удара в тыл противнику в 
направлении 
на устье Соммы. Группа армий также не была уверена в усилении ее еще одной 
армией, 
которая была бы необходима для отражения удара перешедшего в контрнаступление 
противника. 
Таким образом, "ошибка в плане развертывания для нанесения первого удара", 
которую 
Мольтке считал непоправимой, не была устранена. Не хотели решиться на шаг, 
который,