сухопутными силами с начальником Генерального Штаба. На совещание в Кобленц 
были 
вызваны, кроме командующих армиями группы армий "А", также и командующий 
группой армий "Б" генерал-полковник фон Бек и его командующие армиями. 
Это совещание имеет важное значение в связи со следующим обстоятельством. 
Генерал-
полковник фон Браухич пожелал выслушать от присутствующих командующих группами 
армий и командующих армиями их соображения, а также распоряжения по 
осуществлению директивы ОКХ. Когда, однако, после командующего группой армий 
"Б" 
и его командующих армиями очередь дошла до нас, Браухич заявил, что ему 
достаточно 
выслушать командующих армиями. Очевидно, он хотел предупредить возможность 
изложения командующим группой армий своих соображений, идущих вразрез с 
директивой. 
Нам не оставалось ничего иного, как еще раз передать [114] руководителям ОКХ 
наши 
соображения о том, как должно быть организовано наступление, в письменном виде, 
в 
заранее составленной памятной записке. В ней были изложены, как и в двух 
предшествующих письмах, от 31 октября и 6 ноября, и в четырех последующих, от 
30 
ноября, 6 декабря, 18 декабря и 12 января, уже упомянутые раньше основные 
положения, 
на которых был основан план штаба труппы армий об организации операции в целом. 
Эти 
положения в отдельных записках видоизменялись и обосновывались различными 
аргументами, связанными со складывавшейся к соответствующему моменту 
обстановкой. 
Так как, однако, в принципе речь шла об одних и тех же оперативных планах и 
предложениях, которые уже были изложены, я откажусь от повторений. 
В это время Гитлер, очевидно, рассматривал вопрос об использовании 19 танкового 

корпуса в составе группы армий "А", а также о том, следует ли вводить в прорыв 
вслед за 
ним другие силы и как это следует сделать в случае, если удар крупных сил 
танков, 
действующих в составе группы армий "Б", не приведет к ожидавшемуся быстрому 
успеху. 
Во всяком случае, как пишет Грейнер - ответственный за ведение журнала боевых 
действий ОКБ, в середине ноября Гитлер запросил ОКХ, следует ли усилить 
танковый 
корпус Гудериана и какие для этого можно выделить силы. По Грейнеру, примерно 
20 
ноября Гитлер дал указание, чтобы ОКХ приняло меры, в случае если это будет 
необходимо, для перенесения направления главного удара из района действий 
группы 
армий "Б" в район действий группы армий "А", если там "обозначится более 
быстрый и 
значительный успех, чем у группы армий "Б". 
По-видимому, для выполнения этого указания ОКХ в конце ноября перебросило 14 
(мех.) 
корпус, находившийся на восточном берегу Рейна, за район развертывания группы 
армий 
"А". Однако он продолжал оставаться в резерве ОКХ, причем было предусмотрено, 
что он 
в зависимости от обстановки будет действовать либо в составе группы армий "Б", 
либо в 
составе группы армий "А". 
Остается неясным, пришел ли Гитлер сам к мысли о возможности нанесения главного 

удара группой армий "А" или он к этому времени уже что-либо узнал о планах 
нашего 
штаба группы армий. 
Через день после упомянутой ранее речи, которую Гитлер произнес 23 ноября в 
Берлине 
перед командующими объединениями трех видов вооруженных сил, он принял генерал-
полковника фон Рундштедта с генералами Бушем и Гудерианом. [115] Во время этого 

приема Гитлер, как сказал мне Буш во время обратной поездки в Кобленц, проявил 
большой интерес к соображениям группы армий. Если это действительно так, то 
речь, 
очевидно, шла в первую очередь об усилении бронетанковых сил, входящих в состав 

группы армий, с целью выполнить задачу, поставленную Гитлером, - прорвать 
оборону 
на рубеже реки Маас у Седана для обеспечения действий группы армий "Б". То, что 

генерал-полковник фон Рундштедт доложил Гитлеру наш план операций, отличающийся