Гиммлера и включение в состав сухопутной армии. 
Прежде чем вернуться после этого отступления к боевым действиям 56 тк, скажу 
еще 
несколько слов, которые дадут наглядное представление читателю о том, как в 
последней 
войне организовывалось управление подвижными соединениями. 
В битве у С. Прива-Гравлот в войне 1870-1871 гг. мой дед, будучи командиром 
корпуса, 
находился со своим штабом под обстрелом на одной высотке, с которой он 
обозревал все 
поле и мог лично руководить боем корпуса. Он мог еще подъезжать к готовившимся 
к 
штурму войскам и, как сообщают, строго "отчитал" батарею, которая заняла 
огневые 
позиции недостаточно близко от расположения противника. 
Все эти картины ушли, конечно, безвозвратно в прошлое. В первую мировую войну 
все 
более дальний огонь вражеской артиллерии заставлял высшие штабы удаляться 
глубже в 
тыл. Размеры полос исключали возможность непосредственного наблюдения и 
управления на поле боя. Решающее значение стала иметь хорошо функционирующая 
телефонная связь. Картина, нарисованная Шлиффеном, видевшим будущего полководца 

сидящим у телефона и отдающим за письменным столом приказы, воодушевляющие 
войска, стала действительностью. 
Однако вторая мировая война потребовала новых методов управления, особенно 
подвижными соединениями. Здесь [195] так быстро меняется обстановка, так быстро 

меняются возможности для использования благоприятных моментов, что ввиду этого 
командир соединения не может находиться далеко в тылу на КП. Если сидеть на КП 
и 
ждать донесений, то в таком случае будут приниматься слишком запоздалые решения,
 
многие шансы останутся неиспользованными. Часто необходимо - особенно после 
достижения успеха в бою - преодолеть вполне естественные явления усталости у 
войск и 
подстегнуть их. Но этим еще дело не сделано. 
При тех больших требованиях, которые предъявляет вновь возрожденная нами 
маневренная война к выдержке солдат и командиров, еще важнее старшему командиру 

как можно чаще появляться перед войсками. Солдат не должен иметь такого чувства,
 что 
"тыловые командиры" выдумывают какие-то приказы, не зная действительной 
обстановки на поле боя. У него появляется известное чувство удовлетворения, 
когда он 
видит, что и командир корпуса попадает иногда в переделку или становится 
свидетелем 
достигнутого успеха. Если ежедневно бывать в войсках, узнаешь их нужды, 
выслушаешь их 
заботы и поможешь им. Командир соединения - это не только человек, который по 
долгу 
своей службы вынужден постоянно требовать, но он и помощник и товарищ. Кроме 
того, 
он сам черпает из этих посещений войск новые силы. 
Как часто случалось, что я, бывая в каком-либо штабе дивизии, выслушивал 
опасения в 
связи с ослаблением ударной силы частей или в связи с часто неизбежным 
перенапряжением сил. Безусловно, что эти опасения чем дальше, тем больше давили 
и на 
командиров, так как на них лежала ответственность за их батальоны и полки. 
Когда я 
затем выезжал в сражающиеся части на передний край, то часто с радостью 
констатировал, что там нередко оценивали положение более уверенно, а настроение 
- 
может быть, в связи с одержанной в это время победой - было более бодрым, 
нежели я 
предполагал. Когда выкуришь сигарету с экипажем танка или расскажешь в роте об 
общей 
обстановке, то после этого всегда наблюдаешь, как прорывается неукротимое 
стремление 
немецких солдат вперед и готовность отдать все до последней капли крови. Такие 
встречи 
для командиров соединений являются часто самыми прекрасными моментами, какие 
они 
только могут пережить. К сожалению, их тем меньше, чем выше командир. 
Командующий 
армией или группой армий не может ведь бывать в войсках так часто, как это еще 
может 
делать командир корпуса. 
Но и командир корпуса не может все время разъезжать. Командир, который