«Нарушения в программированной системе управления», «Электрогидравлическая 
система рулей оказалась непригодной», «Обе гироскопические системы вышли из 
строя», «Редукционные клапаны действовали неточно» и так далее. В результате, 
ракеты, если они вообще поднимались в воздух, неожиданно рушились на землю.
 Техническую несовершенность гитлеровского «чудо-оружия» полковник Вальтер 
Дорнбергер и Вернер фон Браун замазывали нарочито оптимистическими докладами. В 
период «замерзших молний» они провели 300-дневную кампанию всякого рода 
специальных заседаний и встреч. Одержимые ракетчики использовали их для широкой 
рекламы своего лишь наполовину готового детища.
 Календарь фон Брауна был заполнен в 1943 году следующими пометками:
 8 января: Доклад у рейхсминистра Шпеера совместно с полковником Дорнбергером.
 16 апреля: Посещение Пенемюнде рейхсфюрером СС Гиммлером, генерал-полковником 
Фроммом и начальником управления вооружений генералом артиллерии Леебом.
 26 мая: Запуск ракет в Пенемюнде. Присутствуют: рейхсминистр Шпеер, 
гросс-адмирал Дениц, генерал-фельдмаршал Мильх, генерал-полковник Фромм, 
генерал артиллерии Брандт, генерал пехоты Ольбрихт.
 29 июня: Посещение Пенемюнде рейхсфюрером СС Гиммлером. Его сопровождают: 
обергруппенфюрер СС и командующий войсками СС Штеттинского округа Эмиль Мацув, 
оберфюрер СС Гертнер, оберштурмбанфюрер СС Мюллер и министериальрат Шуберт.
 7 июля: Доклад фюреру совместно с генерал-майором Дорнбергером и доктором 
Штейнгофом (большой успех).
 Нацистские бонзы возлагали на ракету все больше и больше надежд, Вернер фон 
Браун стал их признанным любимцем.
 Время молниеносных побед Германии окончательно прошло. Дальнейший ход второй 
мировой войны был решен на Волге. Коричневым властителям эта битва стоила двух 
армий. На фронте протяженностью полторы тысячи километров Советская Армия 
неудержимо теснила оккупантов. К марту 1943 года фашисты потеряли на 
советско-германском фронте 112 дивизий. Бесноватый Гитлер провозгласил 
«тотальную войну».
 Вернер фон Браун умело воспользовался создавшейся обстановкой. В условиях 
хаоса, усиливавшегося под влиянием поражений, он превозносил до небес 
возможности своей ракеты.
 В конце 1942 года, когда сотням тысяч немецких семей стало известно, что их 
отец или сын замерз или истек кровью в «волжском котле» во имя захватнических 
планов Гитлера, эксперт фон Брауна по управлению ракетами доктор Штейнгоф 
сообщил, что вместе с майором Томом он нашел северо-западнее Сент-Омера, близ 
Ваттена, идеальную площадку для запуска ракет в сторону Великобритании. Вернер 
фон Браун был доволен. Ему не терпелось как можно скорее начать обстрел 
английских островов.
 8 января 1943 года полковник Дорнбергер и Вернер фон Браун прибыли к матерому 
нацисту, руководителю производства вооружения Шпееру. Четыре человека в военной 
форме прошли за ракетчиками в приемную. Они тащили гипсовую модель блиндажа 
весом почти в центнер. Из такого сооружения должны были запускаться ракеты на 
Лондон. Фон Браун спекулировал на слабости Шпеера к строительству. В ракетах же,
 по мнению визитеров из Пенемюнде, кроме них все равно никто ничего не понимал. 
Шпеер, на которого гипсовая масса произвела большое впечатление, обещал 
распорядиться о немедленной постройке блиндажа и прислать для этого несколько 
тысяч военнопленных французов и рабочих из «Организации Тодта». Строительство 
предполагалось завершить в течение года. Последовали рукопожатия, возгласы 
«хайль». Участники встречи испытывали взаимное удовлетворение.
 Менее оптимистично проходило заседание начальников генеральных штабов в 
феврале 1943 года, на котором нацистская верхушка пыталась оценить положение 
после поражения на Волге и в Северной Африке. О ведении воздушной войны 
докладывал начальник генерального штаба ВВС генерал-полковник Ганс Йешоннек. 
Геринг внимательно следил за ходом заранее согласованного доклада. Йешоннек 
чувствовал всю неблагодарность выпавшей на его долю задачи. Ему вспоминалась 
совершенно иная атмосфера, царившая в имперской канцелярии четыре года назад. 
Это было 23 мая 1939 года. Йешоннек, тогда еще полковник, присутствовал на 
совещании, где Гитлер изложил военную доктрину нацистов.
 Йешоннек сообщил, что налеты тяжелых бомбардировщиков на Англию причинили 
большой ущерб и вызвали дезорганизацию экономической жизни на Британских 
островах. Однако он тут же добавил, что, несмотря на все меры противовоздушной 
обороны, действия англо-американской авиации также деморализуют население 
крупных германских городов.
 Понятно, что присутствующие на заседании на столь печальной констатации фактов 
задерживаться долго не хотели.
 – А сейчас, – прервал председательствующий Йешоннека, – доложите, пожалуйста, 
о состоянии подготовки секретного оружия.
 – Я рад возможности сообщить, что испытания непрерывно продолжаются, как это 
предписано директивой генерального штаба 4895/41. Часть ракет уже сдана в 
серийное производство.
 Председатель совещания с облегчением ухватился за брошенную соломинку, чтобы 
поднять настроение:
 – Хорошо, хорошо. Фюрер проявляет большой интерес к секретному оружию, к 
своему секретному оружию. Он настаивает на том, чтобы уничтожение Лондона 
началось не позднее, чем в конце года.
 – Это вполне возможно, – резюмировал Йешоннек. – Я поручил генерал-майору 
Шамье-Гличинскому позаботиться о серийном производстве самолетов-снарядов.
 То, что Йешоннек представил как «особую» меру, в действительности было 
вынужденным решением. Соединение бомбардировщиков, которым командовал