Ванзее, в частности профессора А. - их шефа, агентами НКВД. Он
обрушился и на меня,  заявив что я, очевидно, не справляюсь со
своими обязанностями  и что я подпал под влияние пораженцев из
числа моих подчиненных.  Слушая шефа я не мог подавить улыбку,
чем бы  мне эта история ни угрожала.  Гиммлер был удивлен так,
что смотрел на меня испуганным кроликом:  он никогда раньше не
сталкивался с подобным неподчинением. Но отреагировать иначе я
не мог.  Психологически я поступил правильно,  и  моя  выходка
разрядила напряженную  ситуацию.  "Анфант террибль",  - сказал
он, покачав головой, и я понял, что победил.
     Тогда я принялся спокойно, но уверенно отстаивать мою по-
зицию. Через два часа и речи не было о том,  чтобы кого-нибудь
арестовать. Передо  мной сидел,  глубоко задумавшись Гиммлер и
покусывал ноготь большого пальца.  "Ну,  если  вы  правы,  это
ужасно, -  сказал  он.  -  Но нельзя допустить,  чтобы интели-
гентские бредни толкало нас к демонстрации  своей  слабости  -
слишком многое  поставлено  на карту.  Если нам на этот раз не
удастся одолеть Восток,  мы исчезнем из истории.  Полагаю, что
мы можем  реализовать ваши соображения только после победы над
Россией".
     "Дело именно в том,  - отвечал я,  - когда начинать новую
политику. Но ядолжен повториться:если м ыне начнем  сейчас,  у
нас видимо, так и не будет шанса начать."
     В конечном итоге, убедить Гиммлера мне не удалось. Однако
я смог  отстоять политическую линию своего отдела и своих сот-
рудников. Сегодня все это может  показаться  малозначительным,
особенно для того,  кто никогда не участвовал в войне нервов и
не в состоянии понять  неизбежные  волнения  и  разочарования.
Чтобы решиться продолжать собственную линию, требовалось опре-
деленное мужество:  Гитлер отличался болезненной  чувствитель-
ностью и испытывал патологическую подозрительность, возрастав-
шую прямо пропорционально общему ухудшению ситуации.

                     27 "Красная капелла"
     Борьба с  русским шпионажем - Доклад о нем - Русская сеть
- Арест шпионского трио - Расшифровка кода - Участие Люфтваффе
- Новые  аресты  -  Слежка  за  русским  передатчиком - Поиски
"Жильбера" - Подозрения врага - Польза опыта.

     Русский посол в Берлине накануне войны Декапозов  направ-
лял деятельность русской разведки в Германии. История с брать-
ями Витингофф и другие примеры шпионских действий  со  стороны
русских в  Германии  и  на  оккпированных  территориях вызвали
большой интерес у Гитлера,  и он стал непрерывно требовать ин-
формации о  деятельности нашей контрразведки.  Он считал,  что
русская разведка работает куда более интенсивно и,  по-видимо-
му, более успешно,  чем британская или какая-либо еще.  На сей
разинтуиция ег не подвела.
     В конце 1941 года он отдал приказ о немедленной организа-
ции противодействия растущей активности русских шпионов в Гер-
мании и  оккупированных странах.  Гиммлеру было приказано сле-
дить за тесной координацией действий моего отдела внешней раз-
ведки с  отделом  безопасности  гестапо Мюллера и абвера Кана-
риса. Операцию, получившую кодовое наименование "Роте капелле"
- "Красная капелла", координировал Гейдрих. Совместными усили-
ями мы не только раскрыли крупнейшую русскую шпионскую сеть  в
Германии и  оккупированных странах,  но и смогли ликвидировать
ее большую часть.
     После убийства  Гейдриха  в мае 1942 года Гиммлер взял на
себя обязанности по координации и контролю  за  осуществлением
"Роте капелле". Вскоре между ним и Мюллером начались серьезные
трения, которые дошли до того, что когда мы докладывали однов-
ременно, Мюллера,  человека на много лет меня старше,  Гиммлер
отправлял из кабинета,  чтобы побеседовать  со  мной  один  на
один. Мюллер был достаточно благоразумен и смирился со случив-
шимся; когда же ему требовалось поднять какой-либо вопрос,  он
обращался ко  мне с просьбой сделать это.  Однажды он сказал с
иронической улыбкой:"Ваше лицо явно нравится ему  больше,  чем
моя баварская рожа."
     В июле 1942 года Гиммлер приказал нам  обоим,  прибыть  в
Ставку главнокомандования  в Восточной Пруссии с подробным от-
четом о "Роте капелле".
     Для подготовки  доклада у нас было всего несколько часов.
Когда мы встретились, Мюллер начал говорить мне, какое бесцен-
ное значение  имели  для него мои доклады о "Роте капелле",  и
несколько основательны мои представления о шпионской  деятель-
ности русских.  После серии еще более льстивых комплиментов он
попросил меня отчитаться перед Гиммлером за нас обоих. Я отве-
тил, что  на  моем  счету  не  более 30 процентов достигнутого
успеха, и он вполне в состоянии доложить сам "Нет,  - возразил