на Вильгельмштрассе. Кабинет был выдержан точь-в-точь в том же
стиле что и новая рейхсканцелярия.  Комната с большим столом и
большими окнами была заполнена пышными коврами, дорогими гобе-
ленами, богато  украшенными стульями с шелковой обивкой.  Риб-
бентроп, как обычно, стоял позади стола со скрещенными руками.
Он принял меня на редкость официально; было видно, что он ста-
рался произвести впечатление. Он говорил медленно и веско, как
будто принимал  меня  впервые.  После нескольких слов он вышел
из-за стола, торжественно протянул мне руку и предложил сесть.
Затем он сам уселся напротив меня и сказал: "Пожалуйста, начи-
найте без предисловий.  Я уже знаю,  о чем вы пришли побеседо-
вать."
     В течение первого получаса его лицо оставалось  неподвиж-
ным. Он внимательно слушал меня. Но стоило мне перейти к орга-
низации различных групп связи  с  другими  министерствами,  он
резко оборвал  меня:"Вы не собираетесь сами создавать разведы-
вательные подразделения в других ведомствах?" Вопрос явно сви-
детельствовал о том, что он просто не понял о чем я говорил. Я
начал снова и осторожно,  не торопясь обьяснил ему, что группы
связи(liason offices)  необходимы и что,  если он поразмышляет
над проблемой,  то поймет,  как выиграют от них и министерство
иностранных дел, и он лично. Абстрагируясь от вопросов контро-
ля и распоряжения ими,  контакты между этими группами,  мною и
другими ведомствами могут использоваться для решения вопросов,
представляющих для МИДа огромный интерес.  Этими делами  можно
было бы   заниматься   на  нейтральной  почве,  как  тем,  что
представляет интерес только для разведки, а не для конфликтую-
щих ведомств.  Если  разведка сможет работать в тесном взаимо-
действии с МИДом,  в выигрыше будут обе организации.  За такой
договоренностью будет  стоять  рейсфюрер СС и для меня отпадет
необходимость по каждому поводу консультироваться с Риббентро-
пом. дабы  устранить подразделения Риббентропа в том,  что мой
план маневром по проникновениюСС  в  министерство  иностранных
дел, я предложил, чтобы глава разведки, кто-бы он ни был, вхо-
дил в штат МИДа.
     Риббентроп смотрел  на  меня в совершенной растерянности.
Он все еще не понимал чего я хочу,  и чем больше  я  обьяснял,
тем меньше он понимал мои слова.  Я дошел до того, что расска-
зал ему как мы умышленно подкинули ему ложные сведения.  Я на-
помнил Риббентропу о беседе с фюрером,  и, наконец, прямо зая-
вил, что позиции разведки сейчас достаточно сильны,  и  он  не
сможет впредь нападать на нее.  Если вы не за нас, то я должен
сделать вывод, что вы против нас.
     Здесь он заволновался и рассердился.  Он не потерпит лич-
ных оскорблений,  заявил Риббентроп. Он всегда стремился к ра-
зумному рабочему  сотрудничеству,  но сейчас вынужден считать,
что мы отказываемся видеть в министерстве иностранных дел  не-
зависимое учреждение. Я извинился и заявил, что, по-моему мне-
нию, мы не вполне понимаем друг друга и, если он придает этому
какое-либо значение, я готов изложить ему, мой план на бумаге.
С презрительной гримасой он ответил:"Спасибо, я обойдусь и без
этого."
     Тогда я попытался разговорить его,  сказав,  что было бы,
несомненно, очень интересно,  познакомиться с его собственными
представлениями об организации и методах работы  разведки.  Он
сразу же  успокоился и откинулся на спинку стула с дружелюбным
жестом. Я понял, что неправильно повел беседу. Мне не следова-
ло начинать с лекции, для начала попросить его поделиться сво-
ими взглядами. Без всякого умысла я задел его тщеславие.
     Взгляды Риббентропа были совершенно иными. По его мнению,
было достаточно располагать десятком-двумя отборных агентов за
границей. Они должны были бы распоряжаться большими средствами
и собирали бы информацию, главным образом, по собственному ра-
зумению. Регулярно получаемой от этих 10-20 человек информации
было бы вполне достаточно.  детали не играли  большой  роли  в
глобальных вопросах внешней политики;  решающее значение имели
определенные крупные вопросы, возникновение которых можно было
бы предвидеть.
     Он сказал, что очень доверяет мне лично- от этого заявле-
ния я  чуть не упал со стула- и он готов сделать все необходи-
мое и обезопасить меня.  В любое время он готов взять  меня  в
свою разведывательную службу.  здесь,  наряду с изучением гло-
бальных проблем, я мог взяться за организацию разведывательной
службы, о которой шла речь.  Я еще раз обьяснил ему: дело не в
личностях, и его предложение меня не интересует но,  я не могу
согласиться с  его мнением.  Я полагал,  что решающее значение
для разведки имеют именно детали,  и только с помощью  методи-
ческого научного анализа данных, поступающих от разведыватель-
ной сети,  можно заложить реальную базу для  политиков.  Этого
невозможно добиться  с помощью случайной информации или усилий