нулся в Берлин и взялся за дело.  Вскоре стало ясно,  что  его
оценка была верной.
     Гейдрих, всегда до крайности подозрительный, относившийся
ко мне с предубеждением и жестко контролировал каждый мой шаг,
ставя на моем пути всевозможные препятствия.  Тогда я понял до
какой ненависти, зависти и злобных интриг может дойти человек.
Временами я ощущал себя скорее обьектом охоты, чем начальником
отдела. Единственное, что давало мне силы продолжать свою дея-
тельность, было удовольствие и удовлетворение от самой работы.
     Когда я  возглавил АМТ6,  обнаружились серьезные огрехи в
расходовании валюты и финансовых отчетах.  Ответственность  за
это лежала на ряде сотрудников отдела, в том числе на его быв-
ших руководителях.  Я использовал эту возможность и потребовал
ревизии финансов отдела.  Я хотел провести детальную проверку,
чтобы мне не пришлось отвечать за ошибки предшественников.
     Комиссия по  проверке состояла из восьми высоких чинов во
главе с советником министерства(ministerialrat).  Естественно,
я хотел, чтобы комиссия ограничила расследование вопросами фи-
нансов и оформления документации,  но  когда  выяснилось,  что
расходы превысили известную сумму, я заявил о своей готовности
устно отчитаться перед комиссией о целях,  на которые расходу-
ются средства секретных служб в той мере, в какой это не угро-
жало нашей работе. Гейдрих использовал последнее обстоятельст-
во, чтобы заронить подозрения в отношении меня.  Он дал указа-
ние руководителю комиссии обратить внимание на те случаи, ког-
да я отказывался дать исчерпывающую информацию, утверждая, ра-
зумеется, будто я пытался скрыть нарушения.  Я парировал  этот
ход, сам собрав информацию по всем подобным случаям,  и напра-
вил ее Гейдриху лично. Характерным штрихом для наших отношений
было то, что, хотя мы многократно виделись в эти дни, никто из
нас, ни Гейдрих,  ни я даже словом не  обмолвились  по  поводу
этой истории.  Только  вернув  отчеты,  появлением которых был
обязан себе сам, он показал, что оценил мой контрход.
     Можно представить,  насколько  сложно было в этих обстоя-
тельствах выполнить мою программу или завоевать доверие такого
человека как Гейдрих.  Поэтому относительно своих долгосрочных
планов я молчал.  Как бы то ни было, проблемы, связанные с са-
мой работой  -  добыванием  секретной  информации - были столь
многочисленны, что наиболее срочные мероприятия из моей  прог-
раммы могли  быть осуществлены без того,  чтобы Гейдрих оценил
их значение в полном обьеме.  Он отчаянно нуждается в информа-
ции, дабы выставить себя в благоприятном свете перед Гитлером,
Гиммлером, Герингом и другими руководителями.  Когда он  лично
представлял им  доклады секретных служб,  он так интересовался
произведенным впечатлением, что мне удавалось добиться от него
таких полномочий, которые, в ином случае, он бы никогда мне не
дал. Поэтому я сумел организовать отделы по связи в  различных
министерствах и  добился права вступать в прямой контакт с ми-
нистрами, если хотел обсудить проблемы,  решение которых пред-
полагало взаимодействие с данным ведомством.  Это было большое
достижение и я эксплуатировал его насколько удавалось.
     Тем временем мне пришлось пережить первые неудачи. Наибо-
лее тяжелой и опасной из них была оккупация Исландии американ-
цами летом  1941  г.  Канарис не смог вообще раздобыть никакой
информации о готовящейся акции.  Я  же  направил  наверх  одно
датское сообщение, которое, впрочем, нельзя было считать слиш-
ком надежным.  Оно пролежало на столе Гиммлера, и Гитлер впер-
вые узнал о случившемся из иностранных газет,  да и то с опоз-
данием: служба  обработки  прессы  в  Министерстве  пропаганды
действовала неважно.  В результате, мне было приказано создать
специальные информационные агенства в нейтральных странах. Это
было непросто и потребовало создания издательской фирмы, кото-
рая должна была наладить контакты с  издателями  в  Швейцарии,
Португалии и  других нейтральных государствах.  Каналами связи
служили Люфтганза и Центральное европейское бюро  путешествий;
для исключительных случаев имелись и специальные курьеры.
     Почти шесть месяцев потребовалось, чтобы обьединить рабо-
ту, которую,  дублируя  друг друга без всякого смысла,  делали
подразделения МИДа и Министерства пропаганды,  лишь уевличивая
тем самым мои валютные расходы.
     Через два месяца после назначения  начальником  АМТ-VI  я
подготовил меморандум о задачах политических спецслужб за гра-
ницей. Я показал,  что в политике, банковскои деле, промышлен-
ности, сельском хозяйстве,  искусстве,  литературе, музыке су-
ществуют разнообразные связи между Германией и оккупированными
территориями, с  одной  стороны  и нейтральными или воюющими с
нами государствами, с другой. Спецслужбы были заинтересованы в
установлении контактов за границей и получении оттуда информа-
ции.
     Мой меморандум  должны  были  положить  в  основу приказа