кампания. Он в самых крепких выражениях критиковал руководство
вермахта, которое несмотря на свои  специальные  знания,  было
достаточно безответственным   и   глупым,  чтобы  поддерживать
взгляды человека вроде Гитлера,  считавшего,  что мы  будем  в
состоянии закончить  русскую  кампанию в течении трех месяцев.
Он говорил, что не будет участвовать в этом и не понимает, как
генерал фон  Браухич,  Гальдер,  Кейтель  и  Йодль  могут быть
настолько самовлюбленными,   настолько    нереалистичными    и
настолько антимистичными. Но любые возражения были бесполезны-
ми; он и так уже стал  непопулярным  из-за  своих  бесконечных
предубеждений. Всего  несколькими  днями раньше Кейтель сказал
ему: "Мой дорогой Канарис,  Может, вы что-то и понимаете в аб-
вере, но вы принадлежите к флоту;  вам не стоит пытаться учить
нас стратегическому и политическому планированию." Когда Кана-
рис повторял  такие высказывания,  он обычно осаживал свою ло-
шадь, смотрел на меня широко раскрытыми глазами  и  произносил
очень серьезно: "Не кажется ли вам, что это было бы весьма ко-
мично, если бы не было настолько серьезно?"
     Темой, к которой мы постоянно возвращались в наших разго-
ворах, были Соединенные Штаты и их индустриальная  мощь,  осо-
бенно выпуск ими самолетов и кораблестроение. Похоже, что этот
вопрос был решающим,  поскольку он определял продолжительность
времени, отведенного нам до того, как возникла бы реальная уг-
роза войны на два фронта.  Канарис и я сходились  в  том,  что
если бы  вся  производительная  мощь Америки встала на сторону
Великобритании, это,  без сомнения привело бы к  вторжению  на
континент. Наземным операциям,  безусловно,  предшествовали бы
массированные воздушные налеты, которые, в случае ухучшения на
восточном фронте, нанесли бы тяжелый ущерб нашей мощи. Поэтому
отсутствие ясности в планировании  у  руководителей  люфтваффе
внушало огромную тревогу. Геринг и его сотрудники не разделяли
нашего взгляда на эту проблему,  поэтому существовала  большая
неразбериха в графиках выпуска бомбардировщиков и истребителей.
     В качестве примера тех трудностей,  с которыми мы сталки-
вались, когда нам было необходимо,  чтобы начальство бесприст-
расстно выслушало нашу реалистичную информацию, стоит привести
следующий случай:  в начале 1942 г.  под моим руководством был
подготовлен всеобъемлющий доклад на основе нашей секретной ин-
формации об  американской  военной  промышленности,  в особен-
ности, об общем выпуске стали и строительстве  военоно-воздуш-
ных сил  Соединенных  Штатов.  Подготовка этого доклада заняла
почти два месяца,  все детали в нем были проработаны  ведущими
экономистами. Информация  была  очень  полной  и  объективной.
Поступила она  из  очень  надежных  источников.  Гейдриха  она
просто поразила,  и я никогда не забуду его удивления,  когда,
просматривая его,  он наткнулся на такие цифры, как "общий вы-
пуск стали  -  от  85 до 90 миллионов тонн." Он показал доклад
Герингу и Гитлеру,  которые изучили его самым тщательным обра-
зом и  затем  обсудили.  Самым неприятным во всей этой истории
был разговор,  состоявшийся у меня с Герингом.  Рейхсмаршал не
кричал- он  говорил короткими,  вескими фразами.  Презрительно
посмотрев на меня, он вложил доклад мне в руку и сказал: "Все,
что вы написали - полная чепуха. Вам следует обратиться к пси-
хиатру, чтобы он проверил ваше душевное состояние."
     На этом его разговор со мной был закончен. Гейдрих задер-
жался у Геринга чуть больше,  и когда он,  наконец,  вышел, то
был весьма зол.  Но он никогда не использовал этот случай про-
тив меня.  Через несколько месяцев я услышал от Гиммлера,  что
под влиянием Геринга, Гитлер сильно разозлился после прочтения
доклада. Он раскритиковал  его  как  заумный  и  написанный  с
единственной целью  -  продемонстрировать  самомнение автора и
добавил, что не верит ни единому слову из него.
     Позднее, во время Нюрнбергского процесса, я занимал каме-
ру через коридор от Геринга. Я видел его каждый день и мог пе-
рекинуться с ним несколькими словами.  До этого я не слышал от
него ни слова похвалы.  Обращаясь из своей камеры ко  мне,  он
громко сказал:  "Что  ж,  оказывается,  то,  что вы говорили -
вовсе не чепуха." Я сразу же понял,  что он имеет  в  виду.  В
один из  дней  мне позвонил Гейдрих и попросил подготовиться к
отчету у Гиммлера по вопросу контрразведывательной работы про-
тив России.  Когда  мы  приехали,  Гиммлер  начал с того,  что
рассказал о длинном разговоре,  который у  него  в  этот  день
состоялся с  фюрером  и  в  котором была затронута целая серия
проблем, связанных с предстоящей кампанией.  "С вами, Гейдрих,
я хотел бы обсудить несколько вопросов наедине.  Для вас, Шел-
ленберг, у меня две особых проблемы.  Во-первых, фюрер предпо-
лагает объявить о начале наступления в обращении к германскому
народу. К этому обращению должны  прилагаться  доклад  ОКВ,  а
также, возможно,  министерства иностранных дел, и, кроме того,
подобно тому,  как в начале кампании против запада сюда же был