Ричардом Хелмсом (возглавлял ЦРУ с 1966 по 1973 год) и задал ему вопрос 
относительно психической полноценности предателей и мотивов их перехода на 
сторону США. Ответ Хелмса был таков: «Я не думаю, чтобы хоть один русский 
перешел на сторону противника по идеологическим соображениям, но я также не 
считаю, что они изменили по причинам материального свойства. КГБ был гордой 
элитой. Сотрудники КГБ жили лучше, чем кто-либо другой в Советском Союзе. 
Кирпиченко прав в том, что у них у всех были проблемы психологического порядка, 
именно поэтому Джим Энглтон отказывался от их услуг». Дж. Энглтон был в свое 
время начальником внешней контрразведки ЦРУ, отвечал за ее безопасность, 
отличался повышенной подозрительностью и категорически не верил перебежчикам из 
СССР. Интервьюировавший Хелмса Рассел Уоррен Хау поставил перед ним уточняющий 
вопрос: считал ли Энглтон всех перебежчиков подставами КГБ. Хелмс ответил: «Что 
ж, возможно, он утверждал также и это. Но он видел, что они были, если 
выразиться мягко, людьми, не имевшими высоких принципов. Они перебежали из-за 
проблем со своей любимой девушкой, или из-за пьянства, или потому, что их 
должны были арестовать».
    Для меня было приятной неожиданностью, что мои собственные мысли и оценки 
по поводу предателей в основном совпадают с мнением бывшего директора ЦРУ. Он 
как бы протянул мне из-за океана руку помощи в этом вопросе.
    За последние годы у нас стало модным обращаться к знаменитому толковому 
словарю Даля. Писатели и журналисты прибегают к этому приему для подтверждения 
собственной позиции по какому-либо вопросу, для придания большей 
выразительности своим тезисам... Решил и я посмотреть, какое объяснение понятию 
«предатель» давалось в прошлом. По Далю, это «изменник, вероломец, крамольник, 
лукавый и облыжный человек, душепродавец». В общем, «предатель» и ныне столь же 
ясное и конкретное понятие, каким оно было прежде, и смысл его неподвластен 
времени.
    
    Снова о предателях — теперь о Калугине
    
    Эта тема не уходит из нашей жизни и никого не оставляет равнодушным. 
Физиономии предателей из разных ведомств довольно часто мелькают теперь на 
экранах телевизоров, им дают возможность выступать в прессе, с ними устраивают 
дискуссии. Похоже, что это становится нормой нашего бытия. Люди, открывающие 
предателям дорогу на телеэкран и в прессу, ссылаются на то, что они дают 
возможность зрителю и читателю самим разобраться в сути происходящего и не 
считают подобные действия аморальными. Как говорится, Бог им судья.
    Из всех предателей последнего времени самым вредоносным является, конечно, 
Олег Калугин. Утверждая это, я не выдвигаю против Калугина юридически 
обоснованных обвинений в выдаче спецслужбам других держав агентов и сотрудников 
российской внешней разведки, хотя полностью уверен, что дело обстоит именно так.
 Расследование, естественно, должны провести прокуратура и суд совместно с 
компетентными службами.
    Тем не менее я попытаюсь обосновать некоторые имеющиеся у меня соображения, 
опираясь на уже опубликованные в прессе материалы и не касаясь тех данных, 
которые хранятся в наших служебных досье.
    Но прежде всего о личности Калугина.
    Несомненно, Калугин — человек способный, смелый в суждениях, энергичный, 
предприимчивый, решительный и тому подобное, но все эти его качества заряжены 
отрицательной энергией и оказывали разлагающее воздействие на
324
ближайшее окружение. Никаких особых заслуг перед разведкой и перед государством 
у него не было, а быстрый рост по службе объясняется умением сходиться с 
нужными людьми и повязывать их общими делами и интересами, скрепляя дружеские 
отношения обильными возлияниями.
    Пребывание Калугина на посту начальника управления внешней контрразведки 
ПГУ КГБ СССР с 1973 по 1979 год отмечено прежде всего тем, что в этот период не 
был разоблачен ни один агент спецслужб противника из числа работавших в нашей 
разведке. С учетом фактов сегодняшнего дня вполне уместно задать вопрос: а не 
было ли здесь умысла и расчетов на будущую дружбу со спецслужбами США? Или за 
этим скрывается что-то более серьезное? Некоторые действия Калугина в бытность 
его начальником управления «К» (внешняя контрразведка) ПГУ КГБ говорят о том, 
что он был крайне не заинтересован в проникновении в ЦРУ, ФБР и другие важные 
для нас объекты.
    Хотя если вспомнить его выступления на служебных совещаниях и на партийных 
собраниях, то они были самыми что ни на есть ортодоксальными, самыми жесткими, 
требовательными и верноподданническими. Никаких «демократических вихляний» он 
не допускал и никому их не прощал. Известен такой случай: секретарь парткома 
управления «К» Николай Иванович Штыков выразил сомнение, стоит ли изучать, как 
это предписывалось свыше, литературные произведения Л.И.Брежнева, — они-де 
ничего не дают, да и к тому же не им самим написаны. Калугин не пропустил мимо 
ушей эти высказывания секретаря парткома и добился его осуждения, снятия с 
должности и откомандирования из управления внешней контрразведки, то есть, 
выражаясь его собственным языком, «схарчил» Штыкова. Ход был правильный. 
Секретарь слишком много знал о жизни и деятельности начальника управления «К». 
Эта история о «принципиальности» Калугина и его «верности партийному знамени» 
живо обсуждалась в разведке.
    Как-то в одном из своих интервью Калугин заявил, что он пришел в органы 
безопасности романтически настроенным юношей. Верится этому с трудом. Чего-чего,
 а романтизма у Калугина, похоже, отродясь не было. Он и в молодости, судя по 
его мемуарам, был алчным, циничным и
325
беспринципным волчонком. Об этом свидетельствуют многие факты его биографии, не 
имеющие ничего общего ни с романтизмом, ни с «моральным обликом коммуниста», ни 
с «демокра