при 
том, что день за днем, неделя за неделей проходили без каких-либо событий. 
Единственное, что нам оставалось, - это дать нашим частям отдохнуть и 
расслабиться 
настолько, насколько это было возможно при правильном понимании возросшей 
интенсивности и скоротечности боевых операций в воздухе, в том числе над морем. 

Чувствуя необходимость как можно более детального изучения именно особенностей 
боевых действий над водными пространствами, я многое почерпнул из опыта 9-й 
авиагруппы, которая решала боевые задачи почти исключительно над морем. Во 
время 
бесед с ее прекрасным командующим, маршалом авиации Колером, а также визитов в 
ее 
части я обнаружил, что первую скрипку в авиагруппе играли летчики с опытом 
службы в 
военно-морских силах и с хорошо развитым воображением. В задачу частей 
авиагруппы, 
помимо наблюдения за передвижениями кораблей и судов вдоль всего восточного 
побережья Англии, входили проведение и прикрытие с воздуха операций по 
установке 
мин на судоходных маршрутах и у входов в гавани, а также нанесение бомбовых и 
торпедных ударов по кораблям противника. Действия наших торпедоносцев всегда 
очень 
сильно зависели от поддержки ВМС. Это и понятно, поскольку морская авиация 
является 
придатком военно-морских сил, хотя никогда не была подчинена их командованию. В 

любом случае, тот факт, что мы никогда не занимались созданием торпед, 
приспособленных для пуска с боевых самолетов, мешал деятельности командования 
военно-воздушных сил. Правда, в 1940 году мы подняли вопрос о разработке торпед,
 
которые можно было бы размещать на борту быстроходных, маневренных крылатых 
машин и сбрасывать с них на большой скорости. Однако нам следовало занять в 
этом 
вопросе более требовательную позицию по отношению к ВМС. [84] При всем том 
невозможно было не восхищаться храбростью летчиков наших торпедоносцев, которые,
 
пилотируя устаревшие самолеты (я включаю в их число и "Хе-111"), пикировали на 
корабли противника, на малой высоте прорывались сквозь ураганный зенитный огонь 
и, 
сбросив торпеды, уходили, подставив хвост вражеской бортовой артиллерии. 
Лучше обстояло дело со снабжением ВВС минами, которые также разрабатывали 
военно-
морские силы. Рано или поздно появляется противоядие против любого вида оружия. 

Естественно, мины, которые мы сбрасывали с воздуха, в этом смысле не были 
исключением. Однако постоянное появление новых типов мин компенсировало и 
опережало соответствующие защитные меры противника. Как только он находил 
подходящий ответ на применение нами одного типа этого оружия, мы начинали 
применять другой. Благодаря этой тактике нам удавалось отправить на дно много 
вражеских кораблей либо блокировать маршруты их передвижения до того момента, 
когда 
игра начиналась сначала{4}. В соответствии с этим законом мы со временем 
перешли от 
магнитных мин к акустическим. 
Вне зависимости от дальнейших политических событий главнокомандующий люфтваффе 
отдал приказ о создании воздушных командований административных зон для Бельгии 
и 
Голландии. Одновременно была расширена служба авиаразведки и наблюдения и 
создана 
широкая и разветвленная система связи. Как только эти меры были полностью 
реализованы, мы почувствовали себя более уверенно в смысле готовности 
противостоять 
массированным авиарейдам, которых наверняка следовало ожидать со стороны 
Великобритании. 
Подлинное значение всей этой работы стало очевидным лишь в середине июля, когда 
мы 
получили приказ начать подготовку к воздушной битве за Англию. Я лично проводил 

рекогносцировку с целью разработки тактики действий авиационных частей на 
побережье Ла-Манша, где высокие хлеба затрудняли наблюдение. [85] К началу 
августа 
недавно созданные воздушные командования административных зон и приданные им 
инженерные батальоны подготовили все аэродромы для приема боевых летных частей, 
а 
также боеприпасы и горючее, необходимые на случай крупного наступления. В то 
время 
как части зенитной артиллерии и службы связи имели больше времени для 
подготовки к 
боевым действиям, у летных частей и подразделений не было резервов времени -