тыловых районах, - следует ли отправить их вперед, в район озера Брачиано, а 
затем в 
район озера Больсена, или же оставить в тылу (после высадки противника в 
Нормандии 
появилась возможность избавиться от них с наименьшим риском). Преимущества 
второго 
решения были очевидными; степень обученно-сти некоторых дивизий делала второй 
вариант просто необходимым. Однако, если бы остаткам 14-й армии не удалось 
сдержать 
наступление противника, это привело бы к прорыву нашей обороны, уничтожению 
дивизионной группы и спешной переброске в район боевых действий свежих, не 
понесших потерь дивизий, которые, даже будучи развернутыми в районе озера 
Боль-сена, 
вряд ли смогли бы достичь нужного уровня боевой подготовки. В этом случае все 
могло 
закончиться катастрофой. 
Наша общая стратегическая идея с 7 июня оставалась без изменений: она состояла 
в том, 
чтобы обе наши армии, отходя, но при этом не уступая противнику ни пяди 
территории 
без боя, собирали резервы, прибывающие из тыловых районов и с фланга, закрывали 

бреши в обороне и прочно удерживали позиции на внутреннем стыке боевых порядков.
 
Главная задача состояла не в том, чтобы отдать противнику как можно меньше 
территории, а в том, чтобы преодолеть нашу временную слабость, вывести с 
передовой 
наши измотанные дивизии, дать им возможность отдохнуть и снабдить их новым 
снаряжением. [317] Командование противника помогло нам реализовать наш 
оперативный план. Равномерное распределение сил альянса по фронту, которое 6 
июня 
стало уже очевидным, ослабило угрозу концентрации его войск на стыке боевых 
порядков 
наших двух армий. Удивительно медленное продвижение противника вперед и ставшие 

следствием этого колебания французского Экспедиционного корпуса также облегчили 

ситуацию. Впрочем, это отнюдь не давало оснований предполагать, что 
командование 
войск альянса, полностью отдавая себе отчет в том, какова общая обстановка, 
намерено 
играть в поддавки; по нашим сведениям, сил и средств у Александера было более 
чем 
достаточно. Разумеется, воздушная разведка не могла полностью ликвидировать 
кое-
какие неясности, но в целом утверждение о том, что в боевых порядках противника 
якобы 
образовался "вакуум", не соответствовало действительности. На самом деле дороги 
и 
населенные пункты в районе боевых действий были буквально забиты вражескими 
войсками. Обозы и дивизии второго эшелона, двигавшиеся по направлению к линии 
фронта и по рокадным коммуникациям, то и дело встречались с войсками, 
перемещавшимися с передовой в тыл. 
Бои 4 июня и в еще большей степени те, которые произошли в последующие дни, 
продемонстрировали, что боевой дух даже наиболее сильно потрепанных частей и 
подразделений 14-й армии не сломлен. Чтобы избежать неприятных сюрпризов, 
противник был вынужден продвигаться вперед с большой осторожностью, причем то, 
что 
степень этой осторожности оказалась гораздо большей, чем мы ожидали, стало для 
нас 
большой удачей. 
Войска альянса явно упустили свой шанс. Их авиация не получила приказа 
уничтожить 
ничем не прикрытые цели на поле боя и особенно в наших тыловых районах, а 
действия 
партизан не были подкреплены высадкой воздушного десанта за линией фронта. 
Фактически противник вообще не предпринял никаких попыток высадки тактического 
десанта в нашем тылу. 
Как только наши войска вышли на линию озера Боль-сена, я отдал приказ 
возобновить 
оборонительные действия в районе озера Тразимена. Предпринимая этот шаг, я, 
естественно, понимал, что было бы ошибкой [318] пытаться форсировать ситуацию в 
этой 
зоне, однако нам нужно было выиграть время для того, чтобы завершить 
формирование 
оборонительных порядков на Апеннинском фронте. 
Хотя я неоднократно получал инструкции Верховного командования вермахта не 
отдавать 
противнику слишком много территории, мне приходилось действовать главным 
образом