с 
альянсом. - 22.08.1943 года. Штаб 10-й армии обосновывается в Южной Италии. - 
3.09.1943 года. Заключение сепаратного перемирия между Италией и альянсом. - 
3.09.1943 года. Высадка британской 8-й армии на юге Калабрии. - 8.09.1943 года. 

Эйзенхауэр и итальянское правительство предают гласности соглашение о перемирии.
 - 
12.09.1943 года. Операция по спасению Муссолини
Предварительные переговоры
Когда 31 января 1943 года итальянский маршал граф Кавальеро был смещен со 
своего 
поста, я, естественно, попросил Муссолини освободить меня от моих обязанностей 
командующего. Мы с Кавальеро были больше чем товарищами по оружию, и я думаю, 
что 
он разделял мои чувства. Я защищал Кавальеро и предупреждал Муссолини о 
возможных 
негативных последствиях замены его на Амброзио, которого в моем присутствии 
неоднократно резко критиковали итальянские офицеры и который, по моему мнению, 
не 
обладал способностями, необходимыми для командующего столь высокого уровня. 
Муссолини умолял меня забрать обратно мой рапорт, в очередной раз заверил меня 
в 
своем "братском доверии" по отношению ко мне и в стремлении к более тесному 
[255] 
личному сотрудничеству в будущем. К сожалению, должен признаться, что, вопреки 
доводам рассудка, я дал ему себя уговорить. 
Изменения в атмосфере, царившей в итальянском Верховном командовании, я 
почувствовал сразу же. Я отказался от предложения Амброзио возглавить 
командование 
всеми войсками Оси в Тунисе, предположив, что он просто хочет избавиться от 
меня как 
от неприятного и авторитарного немецкого командира и наблюдателя, а также 
лишить 
меня моего влияния в Риме. Договоренность, согласно которой ни один приказ не 
мог 
быть издан без моего одобрения, оставалась в силе. Реализовывать ее было 
нетрудно, 
поскольку большинство приказов разрабатывалось и составлялось моими штабными 
работниками или офицерами связи. Несмотря на временами невыносимое высокомерие 
Амброзио, я сохранял лояльность по отношению к нему. Единственным изменением 
обычной процедуры с моей стороны стало то, что я прекратил лично бывать на 
совещаниях и стал отправлять туда в качестве своего представителя моего 
начальника 
штаба. С Муссолини я теперь встречался лишь изредка, да и то только для 
обсуждения 
самых неотложных вопросов. Поначалу я думал, что неприкрытая враждебность 
Амброзио 
по отношению ко мне вызвана чувством соперничества, но вскоре произошел целый 
ряд 
событий, после которых стало ясно, что он стремится к изменению существующей 
системы, а возможно, и к чему-то гораздо большему. Поскольку адмирал Риккарди и 

генерал Фужье остались на своих постах командующих соответственно 
военно-морскими 
и военно-воздушными силами Италии, а новый командующий сухопутными войсками, 
генерал Рози, был хорошо воспитанным и порядочным человеком и держался по 
отношению ко мне по-дружески, я честно попытался преодолеть мое недоверие к 
Амброзио, исходя из абсолютного взаимного доверия, существовавшего между 
Муссолини 
и мной. Мри изначальные опасения по поводу того, что, заменяя Кавмьеро на 
Амброзио, 
Муссолини сам роет себе могилу, на какое-то время рассеялись в результате 
изменений в 
правительстве, происшедших 8 февраля 1943 года. В то время ни я, ни наш посол 
фон 
Макензен, ни наш военный [256] атташе фон Ринтелен не верили в наличие 
непосредственной угрозы существующему режиму{14}. 24 июля даже Муссолини все 
еще 
чувствовал себя крепко сидящим в седле. 
В тот день я в одиночку отправился повидаться с Муссолини, чтобы обсудить 
кое-какие 
вопросы. Поскольку у него шло важное политическое совещание, он уговорил меня 
немного подождать. - Когда через полчаса я вошел к нему, на лице его сияла 
улыбка. Он 
сердечно поприветствовал меня. 
"Вы знакомы с Гранди? - спросил он. - Он только что ушел. У нас с ним была 
очень 
откровенная беседа. Наши взгляды полностью совпадают. Он мне очень предан". 
Я с пониманием отнесся к его восторгу; но когда бук-вмьно на следующий же день 
я