корпуса зияла широкая пробоина, шпангоуты полопались, цистерны были разорваны, 
баллеры погнуты, рулевое устройство и горизонтальные рули сорваны. От «У-415» 
остался лишь металлический лом. Я поручил своим заместителям наблюдать за ходом 
демонтажа и удалился.

Через два дня море вынесло на поверхность тела двух наших подводников, погибших 
во время взрыва мины. Патрульный тральщик доставил их в порт. 25 июля мы 
похоронили погибших на небольшом кладбище в окрестностях города. Чтобы отдать 
последнюю дань уважения подводникам, погибшим неизвестно за что, на кладбище 
пришла в парадной форме г винтовками, к некоторым из которых были примкнуты 
штыки, вся моя команда. К их могиле был доставлен венок и от Винтёра. Затем под 
залп 24 ружей деревянные гробы медленно опустили в землю. Остаток дня я 
посвятил письмам родным покойных. Что я мог сказать родителям, которые должны 
были предполагать, что их сыновья погибли как герои в бою? Я достал 
великолепную писчую бумагу с тонкими линиями обрамления по краям, черным 
крестом в верхнем левом углу и начал писать. Долго подбирал нужные слова и 
выражения.




Глава 23


Я не жалел о том, что июль подходит к концу. За несколько последних месяцев 
обстановка резко ухудшилась. Крупные силы союзников, наступавшие из Нормандии, 
встречали слабое сопротивление наших войск. Возникла угроза, что они отрежут 
Бретань от остальной Франции, лишив нас путей отхода в Германию. Угроза базам 
подлодок на Атлантическом побережье нарастала с каждым днём. Жизнь в недавно 
оживлённых портах Бреста, Ло-риана и Сент-Назера замерла вместе с гибелью их 
флотилий подлодок. Только в июле было потоплено ещё 18 атаками с воздуха. Среди 
этих жертв оказались «У-212» и «У-214», не оснащённые «шнеркелями», которые 
выходили в море, чтобы защитить бухту базы от боевых кораблей противника. 
Британские эсминцы, начавшие стягивать петлю блокады вокруг нашего порта, 
послали обе лодки на дно.

В июле я навсегда распрощался со своими друзьями Захсе и Зидером, командирами 
«У-413» и «У-984». Каждая из этих лодок вышла охотиться в море, но обе они 
вместе с экипажами погибли в один и тот же день.

Распрощавшись с ближайшими друзьями, я все более чувствовал себя ненужным. 
Командование ещё не приняло решение о будущем нашего экипажа. Попытки капитана 
Винтёра посодействовать нам ни к чему не приводили. Не видя никаких перспектив, 
я стал готовиться к войне на суше. Приближалась осада Бреста. Когда 
американские танки покатились на юг по холмам Бретани, наши войска стали 
отступать к Бресту, который был объявлен крепостью. Повсюду в городе 
лихорадочно строились оборонительные укрепления. Моим подводникам были выданы 
ружья и пулемёты, мне было приказано готовить команду к боям на суше. Для нас 
перспективы оказаться в западне и попасть в плен в Бресте стали довольно 
реальными.

Однажды в начале августа я возвращался с командой с полевых учений, когда мне 
передали, что я должен явиться к старшему офицеру. Обычно мрачный Винтёр 
встретил меня с улыбкой на лице:

– Вам везёт, вы назначены капитаном «У-953». Поздравляю!

Я был удивлён и обрадован. Дело в том, что Марбах, капитан подлодки, отправился 
в штаб в Берлине получить Рыцарский крест. Однако, как выяснилось, наступление 
союзников помешало его возвращению.

– Через час вы примете команду лодки, – продолжил Винтёр. – Как вы знаете, она 
оснащена «шнеркелем», а её ремонт займёт примерно десять дней. Готовьтесь.

– Герр капитан, я безмерно рад.

Новое назначение совершенно изменило моё будущее. Вместо того чтобы оказаться в 
западне в крепости Брест, быть убитым на суше или попасть в лагерь 
военнопленных, я по крайней мере смогу сражаться и умереть в море. Это было то, 
что я умел и к чему был призван.

В назначенный час я принял командование подлодкой Марбаха. Большая часть 
команды знала меня или слышала обо мне. Это способствовало быстрому сближению 
нового командира и экипажа лодки. Поскольку часть команды «У-953» ушла в отпуск 
и не имела возможности вернуться, я укомплектовал недостающих людей мотористами 
и моряками с «У-415», которые проявили большой интерес к службе на новой 
подлодке. Чтобы не воевать на суше, они были рады выйти в море и хотели 
сражаться с британскими эсминцами пусть даже в одиночных спасательных шлюпках.

В условиях подготовки к выходу в море дни проходили быстро. Моя сборная команда