импульсы показывали, что они кружат вокруг нашего строя, готовя новую атаку. Я 
поднялся над ограждением мостика, силясь увидеть или хотя бы услышать летящие 
самолёты.

01.45. Целью новой британской атаки стала подлодка, следовавшая в конце строя 
за нашей кормой. Четырехмоторный «либерейтор» сделал заход с правого борта и, 
спикировав на носовую часть «У-256», попытался провести ковровую бомбардировку 
нашего строя с тыла. Зенитные расчёты лодки Бодденберга открыли огонь. Однако 
самолёт сделал вираж и ушёл из зоны огня. Тогда наступил наш шанс.

– Огонь! – скомандовал я.

Пять зенитных стволов – все, чем мы располагали, – ударили по «либерейтору», 
пока он сбрасывал свои бомбы перед «У-256», проносясь мимо нас. Четыре 
гигантских водяных столба взметнулись в небо вслед за изрешечённым пулями 
самолётом, пытавшимся укрыться от нашего огня. Однако наша 37-миллиметровая 
зенитка не промахнулась. Самолёт взорвался и упал в воду.

«У-256», повреждённая сброшенными бомбами, потеряла ход и беспомощно замерла за 
нашей кормой, медленно выпадая из общего строя. Мы видели её в последний раз. 
Сознавая, что выход из строя «У-256» сделал нас первоочередной мишенью в случае 
атаки с хвоста колонны, я приказал поднести к зениткам больше боеприпасов. 
Импульсы резко возросли. Однако некоторое время англичане не предпринимали атак.


02.20. Теперь импульсы пошли с правого борта. Неожиданно из ночной темноты 
справа выскочил «сандерлэнд».

– Самолёт с правого борта, высота 40 метров, огонь! – выкрикнул я.

Последовали короткие очереди из наших спаренных 20-миллиметровых пушек. Пилот, 
однако, умело повёл машину прямо над нами вне пределов досягаемости нашего огня 
и сбросил четыре бомбы. Одновременно нас атаковал по пеленгу 90 с правого борта 
«либерейтор», ведя огонь из всех стволов. Через мгновение у середины лодки 
прогремели четыре взрыва. Они подняли «У-415» из воды и повалили наших моряков 
на палубные плиты. Затем лодка снова опустилась в воду, и на неё обрушились 
тонны поднятой взрывами воды, прорвавшейся в рубоч-ный люк. На этом всё 
закончилось. Оба дизеля вышли из строя. Заклинило правый горизонтальный руль. 
«У-415» пошла по дуге, постепенно теряя скорость. Над нами с правого борта 
висела осветительная ракета, предательски высвечивая погибавшую лодку. Она 
беспомощно качалась на волнах. Из её разорванной цистерны вытекало горючее. 
«У-415» превратилась в неподвижную цель, которую можно было без труда 
уничтожить.

В замешательстве я взглянул через рубочный люк в тёмное пространство корпуса. 
Казалось, что всякая жизнь там остановилась. Меня охватила тревога. Лодка могла 
потонуть в любой момент, поэтому я скомандовал:

– Все на палубу! Приготовить спасательные шлюпки и круги!

В ответ не прозвучало ни звука. Должно быть, обитатели прочного корпуса были 
оглушены взрывами. Прошли бесконечно долгие секунды. В отдалении жужжали 
самолёты, готовившиеся к новой атаке. Она должна была стать роковой. Неожиданно 
по трапу стали подниматься подводники, очнувшиеся от шока. Они рвались к 
свежему воздуху, швыряя на мостик резиновые спасательные пояса. Мы начали 
готовить спасательные шлюпки. Тем временем зенитчики наводили стволы пушек на 
невидимые самолёты, кружившие над беспомощной добычей. Скоротечность атаки и 
серьёзные повреждения не позволили нам послать сигнал бедствия. «Это, – подумал 
я мрачно, – судьба многих моих погибших друзей – безмолвная и негласная смерть».


«У-415» ожидала последнего удара. Поскольку лодка вроде бы не собиралась тонуть,
 я приказал подводникам, чтобы они укрылись за рубкой и прекратили спуск шлюпок.
 Я был полон решимости оставаться на борту до тех пор, пока лодка держится на 
плаву, и отстреливаться до тех пор, пока остаются боеприпасы и артиллеристы 
способны вести огонь из зениток. Оказалось, однако, что нам не суждено было 
погибнуть без оповещения. Радисту удалось наладить радиопередатчик и послать в 
штаб радиограмму о катастрофе.

02.28. Усилившийся рёв авиамоторов возвестил о новой атаке. Ещё один 
«сандерлэнд» зашёл с правого борта, ведя яростный огонь. Проносясь над нашим 
мостиком, он сбросил кассету бомб из четырёх боезарядов. Оглушительные взрывы 
отбросили лодку в сторону. Слева нас атаковал на бреющем полёте «либерейтор». 
Наши расчёты на спаренных 20-миллиметровых зенитных установках сразу же открыли 
огонь по кабине, быстро опустошив магазины. Чёрный монстр пронёсся над мостиком,
 сбросил четыре боезаряда, затем умчался, дыхнув отработанными газами в наши 
лица. Когда подлодку отбросило влево и четыре водяных столба поднялись высоко в 
небо рядом со срединными цистернами по правому борту, зенитчик из 
38-миллиметровой автоматической пушки всадил серию боевых зарядов в фюзеляж 
бомбардировщика. I Самолёт, объятый пламенем, рухнул в море. Рёв двигателей