германских подводных лодок потопили четырнадцать судов в сражении с 
ньюфаундлендским конвоем, которое длилось четыре ночи.

Погода в эту четвертую зиму войны была в основном хуже, чем в предыдущую зиму – 
116 штормовых дней из 140! Британцы с их врожденным чувством моря отнесли 
уменьшение потерь в этот период на счет плохой погоды, а не на улучшение их 
противолодочной обороны. Потери Союзников в 1942 году оказались достаточно 
серьезными, хотя и меньше тех цифр, что были опубликованы в Германии. Согласно 
этим цифрам, подводные лодки потопили судов общим водоизмещением в шесть с 
четвертью миллиона тонн – почти в три раза выше, чем в 1941-ом. Потери же 
подводных лодок возросли далеко не в равной пропорции.

Постоянное усиление британских сил противолодочной обороны явилось особенно 
заметным в Бискайском заливе и в водах к северу от Британских островов. 
Противник постоянно держал в этих водах специальные противолодочные группы, а 
небо кишело самолетами. Самолеты, патрулировавшие над Атлантикой, залетали так 
далеко, что в океане оставался небольшой клочок акватории, где лодки могли 
беспрепятственно всплывать на поверхность, но и этот пробел уменьшился, после 
того как противник стал применять для охраны конвоев вспомогательные авианосцы.

Главной проблемой, появившейся еще годом раньше, было не обнаружение конвоев, а 
то, как к ним пробиться через плотный заслон из самолетов и надводных кораблей 
эскорта, которые сопровождали конвой с момента его выхода из порта до момента 
прибытия в порт назначения. Что мог сделать командир замеченной с самолета 
лодки, если с самолета сразу поступал сигнал конвою двигаться в обход? А после 
погружения лодки летчик сбрасывал в море мешки с краской, чтобы пометить для 
противолодочных сил место ее погружения.


* * *

Противник получал плохие новости из Южной Атлантики. В октябре 1942 года группа 
из шести подводных лодок неожиданно объявилась под Кейптауном, и результаты их 
охоты напомнили времена «золотого века». Мертен на «U-68» потопил девять судов 
водоизмещением в 61 600 тонн, Эммерманн на «U-172» – девять судов 
водоизмещением в 59 800 тонн, Витте на своей «U-159» пришел от берегов Бразилии,
 потопив десять судов водоизмещением в 55 900 тонн, Поске на «U-504» потопил 
шесть судов на 36 500 тонн, Гизе на «U-177» – восемь на 49 300 тонн, Тют на 
«U-181» – двенадцать маленьких судов общим водоизмещением в 38 400 тонн, а 
Иббекен на «U-178» потопил шесть судов водоизмещением 47 100 тонн и повредил 
шеститысячник. Зобе, командовавший подводной лодкой «U-179», одним из первых 
«подводных крейсеров» потопил одно судно и затем пал жертвой двух эсминцев.

Кремер на «U-333 находился в это время на позиции под Фритауном, надеясь 
прорваться в порт и атаковать там транспорты, о которых было известно, что они 
там. Он прошел линию изобаты в пятьдесят морских саженей,[95 - 91 метр.] когда 
вдруг из темноты показался британский корвет «Крокус» и пошел на лодку. Корвет 
открыл огонь, град металла обрушился на друг другу, вокруг Кремера со стоном 
попадали члены команды, несшие вахту на мостике.

Кремер скомандовал:

– Одеть спасательные жилеты! Приготовиться покинуть корабль!

Но тут корвет своим форштевнем налетел на корму лодки и на несколько мгновений 
подмял корму под себя. И все же винты вращались, лодка сохранила способность 
двигаться полным ходом, руль слушался, прочный корпус остался неповрежденным, 
лодка сохраняла плавучесть.

На мостике стоял один Кремер, хотя и серьезно раненый: в левую руку попала пуля,
 осколками было поражено все тело. Обливаясь кровью, он продолжал отдавать 
команды рулевому и на машины, резко меняя курсы, но это дало лишь временную 
передышку, и скоро вокруг стали падать снаряды. Кремер понял, что только 
погружение может спасти лодку. Он сбавил ход и притворился «подбитой уткой», 
чтобы спровоцировать противника на новый таран. Но как только корвет стал 
приближаться, Кремер приказал дать полный ход. «Крокус» проскочил мимо и 
остался за кормой, теперь ему надо было разворачиваться. Вот когда лодка 
получила шанс.

– Срочное погружение! – скомандовал Кремер.

Он сам не знал, как спускался по трапу, как задраил рубочный люк. В центральный 
пост, где было полно воды, он спустился в полубессознательном состоянии, там 
лишился чувств и пришел в себя, лишь услышав взрывы глубинных бомб вокруг лодки,
 лежавшей на грунте. Старший помощник и шесть матросов погибли, командир и 
помощник были тяжело ранены, и подводная лодка оказалась в руках совсем 
молодого офицера и боцмана.

– Продуйте балласт! – сказал Кремер. – Нам надо до рассвета уйти отсюда.