и любая новая гипотеза передавалась сразу же в Берлин. Подозрение, что враг 
располагает новым и жизненно важным изобретением, всем не давало покоя. Тем не 
менее лодки продолжали атаковать – и с немалым успехом. Вот что писал 
официальный британский источник:



Сражение затихло на некоторое время, но инициативой продолжал владеть противник.
 Его энергия и находчивость в поисках новых средств были безграничными, и мы по 
опыту узнали, как умело и сообразительно он может использовать постоянное 
наращивание сил, несмотря на рост потерь среди подводных лодок. Начиная с 
августа, подводные лодки сходили со стапелей быстрее, чем мы успевали топить их.
 Противник держал в море по 80 лодок и, хотя берега Северной Америки предлагали 
скромные перспективы для успеха, он провел десятидневную битву под Тринидадом и 
одновременно провел несколько менее грозные атаки в Наветренном проливе к 
юго-востоку от Кубы. Через эти воды шел боксит из Южной Америки для 
американских заводов по производству вооружения и другие военные материалы для 
войны на Ближнем Востоке. Другие группы подводных лодок действовали в 
Средиземном море и в Арктике, еще одни – под Кейптауном, а некоторые пробовали 
наши слабые места даже у Мыса Доброй Надежды. Однако главные силы немцев были 
сосредоточены в Северной Атлантике, где осуществляли свою хорошо известную 
тактику «волчьей стаи» против конвоев. За эти месяцы подводные лодки потопили 
108 судов водоизмещением более 500 000 тонн. Атаки проводились днем и ночью. В 
одной из атак, длившейся четыре дня, конвой потерял одиннадцать судов, в то 
время как за весь август было уничтожено только четыре подводные лодки 
противника.[87 - Из «Битвы в Атлантике» – издания типографии Ее Величества 
(Stationary Office).]

Сражение в Атлантике стало еще более напряженным. В 1941 году радиус действия 
самолетов противника не превышал пятисот миль. В центре Атлантики была обширная 
мертвая зона – «Пасть дьявола», – где лодки действовали вне досягаемости 
базирующихся на суше самолетов. Но к лету 1942 года самолеты, базировавшиеся в 
Англии, Северной Ирландии, Исландии и Ньюфаундленде, летали в Атлантику на 800 
миль, и зона недосягаемости стала сужаться. В сентябре была сорвана уже не одна 
операция подводных лодок (ранее – одна в июле), ввиду того что воздушное 
охранение оказалось настолько сильным, что не позволяло лодкам приблизиться к 
конвою.

«Метокс» представлял собой не что иное, как оборонительное оружие, от него и не 
ждали, что он повысит атакующие возможности лодок. Радиус эффективного действия 
радиолокационных станций противника постоянно возрастал, и с каждым новым шагом 
в развитии радиолокационной техники корабли и самолеты противника приобретали 
способность атаковать подводные лодки с большей точностью и быстротой, чем 
прежде. Причем «атаковать» не обязательно значило уничтожать лодки – достаточно 
было заставить их прятаться на глубине, пока конвой не пройдет и не выйдет за 
радиус действия лодок, находящихся в данном районе. Такая тактика сделала почти 
нереальной классическую ночную атаку с надводного положения.

Осенью 1942 года объявилось много новых идей. Первой была Pi-2, давно ожидаемая 
магнитная вертушка торпед, которая взрывала боеголовку торпеды под килем судна. 
Потом появились торпеды G7a-FAT и G7е-FAT – убийственное новое оружие, почти 
роботы, которые после прохождения заданной дистанции прямым курсом описывали 
ряд глубоких или мелких кругов по акватории прохождения конвоя.

Разработчики обещали, что скоро появится «истребитель эсминцев» – акустическая 
самонаводящаяся торпеда. Стандартная торпеда не представляла особой опасности 
для эсминцев из-за их относительно большой скорости хода и мелкой осадки. 
Пришли к выводу, что в будущем придется устранять охранение, прежде чем 
атаковать конвой. Эти торпеды, наводящиеся на шум машин или винтов, сами должны 
были находить цель. Меккель даже предложил делать для борьбы с эсминцами 
реактивный снаряд с мощной боеголовкой – «такой, который сейчас разрабатывают в 
Пеенемюнде…»

Дениц, присутствуя вместе с адмиралами фон Фридебургом, Цилиаксом и 
Баккенкелером[88 - На тот момент адмирал Отто Цилиакс командовал отделом 
адмиралтейства, занимавшимся торпедными вооружениями, а адмирал Отто 
Баккенкелер ведал вопросами производства военно-морских вооружений.] на первых 
испытаниях новых торпед в Готенхафене, был глубоко впечатлен результатами. 
Первые выстрелы были произведены торпедами со светящимися боеголовками без 
взрывчатки, и с корабля-цели видели их прохождение под кораблем и сообщали о 
«попадании» сигнальными ракетами. Дениц вернулся в Париж полный надежд, новые 
торпеды должны были поступить на вооружение в большом количестве к октябрю. 
Скорого развертывания нового оружия не получалось, так как существующие модели 
были отнюдь не удовлетворительными. С января по июль, чтобы потопить четыре 
сотни кораблей и транспортов, потребовалось более восьми сотен ракет. Вертушка 
нового типа оказалась изделием первостепенной важности.

Оборонительное оружие имело не меньшее значение, чем наступательное. Среди 
заказов на новые вооружения, поступивших в это время в адмиралтейство от 
командования подводников, были заказы на комбинированную радиолокационную