Гибралтара, а недавно и у Тринидада – при высокой луне, но чтобы самолет был 
оборудован прожектором – такого еще не видели.

Дениц сразу же направил в Берлин одного из офицеров своего штаба, лейтенанта 
Меккеля, чтобы тот получил там определенный ответ на вопрос: может ли самолет 
обнаружить ночью лодку с такой точностью, чтобы прямо подлететь к ней? Эксперты 
в адмиралтействе подумали и решили, что это в высшей степени невероятно.

– В высшей степени невероятно – это не достаточный ответ, – сказал эмиссар 
Деница. – Адмиралу важно знать не то, вероятно это или нет, а возможно ли это 
технически.

– Мы не можем ответить с уверенностью, – было ему ответом, – но в соответствии 
с нашими техническими знаниями мы сказали бы нет.

Все эти новые события да плюс еще огромный район операций обязывали 
командование подводников быть в курсе всех подробностей происходящего. 
Соответственно и предыдущая оперативная политика была тщательно пересмотрена, и 
всем лодкам приказали сообщать обо всем происходящем в море. Командирам лодок 
было приказано пойти на лишний риск пеленгования их радиопередатчиков 
противником, ибо информация, которую они должны были передавать и передавали, 
представлялась жизненно важной для оперативного планирования.


* * *

Операция «Paukenschlag» положила начало второму «золотому веку» германских 
подводных лодок, который длился три полных месяца, прежде чем контрмеры 
противника между островом Нантакет[80 - Остров на широте чуть севернее 
Нью-Йорка.] и мысом Хаттерас стали по-настоящему эффективными.

В марте 1942 года в море вышел первый подводный танкер «U-459», которым 
командовал фон Вильямовитц-Меллендорф. «Дойные коровы» – лодки серии XIV 
водоизмещением 1 700 тонн – были тихоходными и неповоротливыми созданиями, 
способными перевозить 700 тонн топлива, из которых б’ольшая часть шла на 
заправку других лодок. Они не располагали торпедными аппаратами и были 
вооружены лишь двумя 37-миллиметровыми пушками и одной 20-. миллиметровой 
зениткой. Они были созданы не для боев, а для снабжения других подводных лодок. 
Их запасов хватало для того, чтобы снабдить пятьюдесятью тоннами топлива 
двенадцать средних лодок и дать тем возможность действовать в самых дальних 
уголках Карибского моря или девяноста тоннами – пять больших подводных лодок, 
действующих аж под Кейптауном. Эта лодка имела на борту запчасти, на ней был 
врач, а также торпедисты, радисты, электрики для замены кого-либо из личного 
состава лодок в случае необходимости.

На эти лодки смотрели как на дар небесный, они и их командиры были весьма 
популярны среди подводников. Фон Вильямовитц-Меллендорф командовал лодкой еще в 
Великую войну и оказался одним из немногих офицеров, делавших это и во Вторую 
мировую войну. 80-90 процентов лодок, действовавших в Карибском море, приходили 
заправляться к фон Вильямовитцу-Меллендорфу, а также к другим танкерам, 
которыми командовали Шорн, Штибер, Фове и Вольфбауэр. Нет никакого сомнения, 
что без них карибская кампания лишилась бы своей остроты.

В апреле в движении конвоев на юг наступило затишье, совпавшее с периодом 
полнолуния. Лишь 8 мая обнаружили конвой, сильно охраняемый, идущий близко к 
берегу, что делало условия для атаки весьма трудными. Но в то время как Шурену 
на «U-564» и Кремеру на «U-333» удалось потопить вместе дюжину судов, остальные 
четырнадцать командиров, рассеявшиеся на пятьсот миль вдоль берега, едва 
достигли такого результата на всех.

Американские суда теперь регулярно ходили в конвоях, плотно охраняемые 
эсминцами и другими патрульными кораблями, при сильном прикрытии с воздуха. 
Корабли эскорта набрались опыта и атаковали теперь более грамотно. Три лодки – 
треть сил между Галифаксом и мысом Хаттерас – стали жертвами эскортов. Это 
подводная лодка «U-215» под командованием Хекнера, «U-576» под командованием 
Хайнике, погибшая со всей командой, и «U-701» под командованием «смелого 
Дегена»,[81 - Здесь игра слов – по-немецки Degen означает «шпага».] как его 
звал Дениц; сам Деген и часть его команды попали в плен.

В целях избежания дальнейших жертв всем лодкам было приказано удалиться из 
района непосредственной близости к мысу Хаттерас. Полгода «морские волки» 
опустошали эти места, ставшие последним пристанищем сотен судов, что было 
помечено плотными пучками золотых булавок на карте в оперативном зале штаба. И 
вот впервые за полгода вокруг мыса Хаттерас воцарился мир, а лодки ушли дальше 
в Карибское море, где условия для атак оставались пока еще благоприятными. 
Прямым результатом оказался тот факт, что вскоре на каждую из девяти лодок, 
действовавших в Мексиканском заливе, в районе Багамам, Наветренного пролива, 
южнее Кубы вплоть до Юкатанского пролива, Кюрасао, Арубы, Тринидада и берегов 
Гвианы пришлось по шесть поптопленных судов. Здесь противник был захвачен 
врасплох, подводные лодки не заметили никаких признаков регулярного