кроме верхней вахты.

Вечером на мостике появился механик.

– Эта французская смазка, которую мы взяли, жидковата, командир. Температура 
воды в системе охлаждения немного выше нормальной. Мы добавили немного старого 
немецкого масла, но это не помогает, потребление пока гораздо выше нормы.

– Отлично, – сказал командир. – Ну и что теперь?

– Это означает чувствительное снижение максимальной скорости хода на больших 
отрезках.

– И сколько же нам можно?

– По моим оценкам, не больше тринадцати, командир, – ответил механик.

– Проклятье! Я думаю, ты что-нибудь придумаешь.

– Боюсь, что нет, командир. Мы уж все перепробовали, что в голову пришло. За 
этим я и пришел доложить.

Командир выругался и тут же спохватился:

– Этим горю не поможешь. Надо сообщить на базу.

Ночь прошла без приключений. Едва появился намек на рассвет, вахтенный офицер 
крикнул с мостика вниз, в центральный пост:

– Скажите командиру, что светает. Будем делать пробное погружение?[34 - Обычно 
это делается, чтобы заранее проверить и отладить вес и дифферент лодки.]

И тут же впередсмотрящий по северо-восточному сектору доложил о дыме на 
горизонте:

– Доложите командиру: дым справа восемьдесят!

Новость пробежала по лодке со скоростью степного пожара, и люди, которые только 
что лежали в полудреме, повскакивали с коек. Командир взлетел на мостик. Лодка 
изменила курс и прибавила скорости. Над горизонтом постепенно стали 
вырисовываться силуэты двух судов, идущих в западном направлении. Лодка легла 
на параллельный курс, против ветра и волн. Брызги летели на мостик. Наступал 
серый и холодный день. Садились роса, видимость была весьма умеренной. На 
горизонте внезапно появились ленточки дыма, который, постепенно увеличиваясь, 
составили облако.

Лодка подошла поближе и держала дистанцию, с которой вырисовывались мачты и 
трубы. Постепенно картина прояснилась: это был большой конвой с расчлененным 
строем. Каждые четыре-пять минут конвой менял курс «все вдруг», и лодка это 
делала вслед за конвоем.

– Надо иметь терпение, – сказал командир. – Если вы хотите выкрасть ребенка из 
коляски, то должны вначале уяснить себе, где его мамаша.

Теперь он увидел два длинных и низких быстроходных корабля и пару тральщиков с 
высокими тонкими трубами. Они расположились по периметру конвоя, словно собаки 
вокруг отары овец.

Вскоре после полудня лодка заняла позицию впереди конвоя. Командир 
прокомментировал обстановку для тех, кто был в центральном посту и в трюме:

– Все суда вооружены… Среднее водоизмещение семь-восемь тысяч… Среди них 
крупный лайнер, несколько танкеров и больших сухогрузов… Большинство загружены 
под завязку… У торговых судов параваны[35 - Параван – устройство вроде трала, 
предназначенное для защиты от якорных мин.] на носу…

Люди внизу слушали спокойный голос командира и невольно заражались его 
спокойствием и силой.

– Атакую лайнер, – сообщил командир. – Он во главе внешней колонны. Это 
современное судно, трехцветной окраски. Вооружено… Всего вооружения не вижу… 
Одна труба, две мачты. Полагаю, вспомогательный крейсер. Если бы это было 
пассажирское судно, оно находилось бы внутри конвоя…

К голосу командира примешался звук выдвигаемого перископа. Сейчас уже безо 
всяких наушников слышны были винты кораблей конвоя. Голос командира продолжал:

– Прошел между двумя ведущими эскорта… Приближаюсь к ведущему третьей колонны… 
Сейчас я между второй и третьей колоннами… Торпедные аппараты товсь!.. Залп 
первым, вторым и третьим аппаратами – пли!