И все же, несмотря на всю тяжесть ситуации, наши потрепанные, но сохранившие 
верность присяге и непоколебимый боевой дух дивизии дали противнику настоящий 
бой.


Последствия этого события

Противник переправляется через Рейн в районе Оппенгейма.

Я откладывал вывод наших частей с левого берега Рейна до последнего момента, 
для того чтобы основная часть войск на правом берегу могла хоть немного 
отдохнуть. На участках, где шли самые тяжелые бои, к примеру на левом фланге 
группы армий С, противник в течение пары недель не наносил удары по другому 
берегу реки и не пытался переправиться через нее. На правом фланге ситуация 
складывалась иначе – дивизии Паттона форсировали Рейн почти сразу же после того,
 как нанесли поражение германскому арьергарду на западном берегу.

Командующий 7-й армией, руководивший войсками на правом берегу, был знаком с 
моими оценками обстановки и предупрежден о возможной попытке частей альянса 
переправиться через реку. Тем сильнее было мое удивление, когда мне доложили, 
что ночью с 22 на 23 марта американцы почти без боя переправились через Рейн в 
районе Оппенгейма. Стратегически это давало им шанс нанести удар через тылы 1-й 
армии, часть войск которой все еще вела бои западнее реки, и получить 
возможность развернуть дальнейшие действия во Франкфуртском бассейне. Поскольку 
противник не предпринял никаких мер для подготовки к отражению немедленной 
контратаки, мы могли, пока он еще не закрепился на занятых позициях, 
попробовать имеющимися у нас силами отбросить его обратно за Рейн. Для этого 
была введена в бой отборная дивизия, в поддержку которой выделили штугичности Моделя, которая вошла в 
поговорку. Даже сейчас тогдашние действия группы армий В мне совершенно 
непонятны.

В первые несколько дней после потери моста в районе Ремагена, то есть до 25 
марта, вое, что требовалось от наших войск, – это обычная оборона и контратаки 
с целью вернуть отданную противнику территорию. В период с 25 по 26 марта нам 
пришлось применить другие тактические методы. С этого момента дивизии 
американской бронетехники стали использовать прорыв для быстрого продвижения 
вперед. В результате с каждым днем пехотные дивизии американцев все больше 
отставали и им становилось все труднее взаимодействовать с танками.

Наши контрмеры должны были учитывать особенности действий противника.

На первом этапе можно было добиться успеха, только бросив в бой крупные 
боеспособные соединения. Но, поскольку сделать это было невозможно, этот шанс 
был упущен. На втором этапе наступление противника заставило нас полностью 
изменить нашу тактику. Возникла необходимость отказаться от нашего 
стратегического плана и попробовать остановить натиск войск противника, 
применяя хитрость и импровизацию, а также прибегнуть к блокированию дорог на 
пути одиночных танковых колонн и уничтожению их фланговым огнем из всех видов 
противотанкового оружия. Нам следовало руководствоваться одним постулатом: наши 
войска не должны были отклоняться к северу или выходить из соприкосновения с 
противником на левом фланге, но отходить при этом должны были на восток, что 
диктовалось характером местности.

Я неоднократно говорил об этом с Моделем; в последний раз это произошло 26 или 
27 марта в его боевом штабе – это была моя последняя попытка убедить его в 
необходимости радикально изменить нашу стратегию. Он согласился с моими 
взглядами, но ничего не предпринял – вероятно, все зашло слишком далеко и было 
уже поздно стягивать войска в кулак; не исключено также, что невозможно было 
сконцентрировать тяжелые вооружения на наиболее опасных направлениях. Зная 
Моделя, я склонен предполагать, что дело обстояло именно так. Таким образом, в 
конце марта наши виды на будущее можно было охарактеризовать как отнюдь не 
утешительные: на участках, не имевших решающего значения и не испытывавших 
давления противника, наши позиции были достаточно сильны, в то время как на 
самых важных участках наши боевые порядки, наоборот, были слишком слабыми, 
командование запаздывало с отдачей приказов, а войска – с их выполнением.

Чтобы избежать окружения Рура, группа армий В в конце марта решила выйти из 
непосредственного соприкосновения с противником и нанести по его позициям удар, 
направленный к югу. Однако этот замысел был уже невыполнимым. Войска альянса на 
правом берегу Рейна были уже слишком сильны, поэтому попытки осуществить прорыв 
на юг или рассечь боевые порядки противника на данном участке фронта на всю 
глубину вряд ли могли оказаться успешными. Только попытка прорваться в 
восточном направлении имела реальные шансы на успех. Были предприняты первые, 
шаги по подготовке этой операции.

Продолжая придерживаться своей предвзятой идеи, Модель перебросил свой боевой 
штаб в Ольпе, в Рурскую область, то есть на самый край правого фланга, и в 
результате окончательно утратил контакт с командирами частей и соединений, 
действовавших в центре и на левом фланге. Это грозило весьма тяжелыми 
последствиями. Сейчас, вспоминая о тех днях, я считаю, что все сложилось бы 
по-другому, если бы Модель, даже продолжая заблуждаться, расположи