- Берегись, барон! 

Это предупреждает Андре. Инстинктивно я беру ручку до отказа на себя, едва не 
сломав ее. Мой "як" взмывает вверх. Вражеские пули проходят ниже- И зеленое 
металлическое чудовище с черным крестом проносится метеором под моим фюзеляжем. 
Его преследует Андре. Хотя снаружи минус 40 градусов, у меня на лбу выступают 
крупные капли пота. 

Только успеваю вернуться на базу, как слышу: 

- Барон, вам снова вылетать. 

- Есть, мой командир! Через минуту, только проглочу чашку чаю. 

- Хорошо, - торопливо говорит Дельфино, - отдохните немного. Вы, Микель, 
сегодня еще,не: вылетали, возьмите его самолет. Де Жоффр вылетит на следующее 
задание. 

Вылетает Дельфино, за ним сразу же отрывается Микель. Мы так его больше и не 
увидели. Уроженец Безье, мой товарищ по учебе в Ниме и по охоте на зайцев, 
Микель погиб буквально через несколько минут после того, как пожал мне руку, 
садясь в мой самолет. Смерть, предназначенная, вероятно, мне, досталась ему. 

Несмотря на мороз, который, кажется, становится все сильнее, атаки люфтваффе 
продолжаются. Тявканье пулеметов, громовые раскаты пушек, завыванье моторов 
перемешиваются с глухими стонами ветра. 

В вихре снега приземляется капитан Шалль, тяжело раненный в левую руку. Он 
нашел в себе силы уйти от неожиданно напавшего на него "фокке-вульфа" и 
благополучно посадить самолет. Вся кабина его залита кровью. Шалль только что 
сбил восьмой самолет противника. 

Соваж-старший уничтожает одного "фокке-вульфа" и тут же вместе с Пикено и 
Шаррасом вступает в неравный бой почти с двадцатью "мессерами". Три "яка", 
каждый защищая хвост своего товарища, смело атакуют. Но виражи Пикено 
недостаточно крутые. Воспользовавшись этим, один из "мессеров" пристраивается 
ему в хвост. 

- Ближе, Пикено, ближе... 

Слишком поздно. Снаряд пробивает бензобак. Машина взрывается в воздухе. 
"Мессеры", довольные своей добычей, улетают. Соваж возвращается на аэродром, а 
Шаррасу еще удается отомстить за Пикено: преследуемый им одиночный "мессер" 
задевает за верхушку дерева и разбивается. 

Мы превратились в роботов и не испытываем больше никаких чувств, обычных для 
нормальных людей. Нам не хватает времени посмотреть на себя в зеркало. И, если 
бы мы это сделали, наш собственный вид, безусловно, испугал бы нас. Нам не 
хватает времени оплакивать погибших товарищей. У нас нет больше слез. Одна лишь 
мысль преследует нас - мысль о враге. 

Через несколько дней Матрас и я сбиваем двух фрицев около леса под Инстербургом.
 Они не заметили нашего приближения. Это был лакомый кусочек! Пристроившись в 
хвост, мы уверенно препроводили эту пару в прусскую землю, к их предкам. 
Вечером мы потеряли нашего бедного Женеса. Кастэн садится на "брюхо" в районе 
Наумиестиса. За четыре дня наступления полк "Нормандия Неман" уничтожил 25 
вражеских самолетов, повредил 12, но мы потеряли трех летчиков, и семь "яков" 
были выведены из строя. Майор Дельфино может гордиться своим полком. Он сам 
участвует почти в каждом бою. Но еще неделя таких сражений, и от полка 
останется только воспоминание. 

Когда нас внезапно предупредили о новом перебазировании, русские находились уже 
под самым Кенигсбергом, который пал только через два с лишним месяца после, 
пожалуй, одного из самых ожесточенных сражений за всю войну. 

По дорогам нескончаемым потоком тянулись колонны пленных немцев, подавленных, .
нечесаных, обтрепанных. Навстречу им, по направлению к фронту, бодрым шагом с 
песней шли подкреплении русских. 

Мы направляемся в Эшенвальд, небольшой городок, расположенный в 50 километрах 
от Дюпенема, на берегу залива Куриш-гаф. на одном из пальцеобразных 
полуостровов в этой части Балтийского моря. 

В окрестностях бродят большие стада коров; вымя у животных набухли вот-вот 
лопнут. Коровы так мычат день и ночь, что нам приходится многих из них 
прикончить, чтобы- избавиться от этого шума. 

Заблудился Шаррас. Видимость была очень плохая. Он перелетел Неман, даже не 
заметив этого, и полностью потерял ориентировку. Вдруг вдали он заметил 
очертания крупного города. Он летит туда. Там его ждет "горячая встреча". Это