себе: "Бертран излишне усердствует". Но не отстаю. Земля приближается с 
колоссальной быстротой. И вот в лучах солнца я вижу какой-то отделяющийся от 
самолета предмет, вероятно кусок правого крыла. Машина Бертрана сразу входит в 
штопор. Со скоростью более 750 километров она мчится к земле. Дикая скорость. Я 
лечу, как в тумане. От напряжения перед глазами черные круги. Фонарь кабины 
сорван. Но вот рукоятка становится более податливой, мой "як" выходит из пике. 
Я спасен! Еще бы какая-то доля секунды, и я последовал бы за Бертраном до 
конца! 

Старина Бертран! Он никогда не вернется в свою родную Бургундию, чтобы выпить 
кубок красного вина за встречу со своими земляками, о чем он говорил по 
московскому радио. 

Нас предупреждают, что не следует развивать слишком больших скоростей на 
пикировании. И теперь каждый раз, когда мы с Матрасом устремляемся в пике, 
чтобы обстрелять немцев на земле, мои глаза постоянно следят за стрелками 
приборов. 

1 сентября мы оказываем авиационную поддержку русской пехоте и танкам, которые 
проводят разведку боем с целью прощупать немецкую оборону к югу от Немана. Это 
нам позволяет увидеть собственными глазами исключительно четкое взаимодействие 
советской пехоты и авиации. Штурмовики, Пе-2, Ла-7, Як-3 подвергают непрерывным 
бомбардировкам и обстрелу укрепленные позиции немцев. Особенно страшные 
разрушения производят штурмовики. Это настоящие крылатые танки. 

Война, любовь и кухня продолжают оставаться тремя движущими стимулами нашей 
жизни. Кюффо и де Сэн-Фалль вылетают на самолете за 100 километров от нашей 
базы, чтобы купить несколько кур. Мы устраиваем пиры Пантагрюэля, 
заканчивающиеся, как правило, сумасшедшим покером. 

После бурно проведенной ночи вылетаем на "охоту". Во время одного из таких 
вылетов ветеран 1-й эскадрильи Дешане, заядлый курильщик .и обладатель глотки, 
способной пропускать любую жидкость, лишь бы она была достаточно крепкой, 
захватывает врасплох немецкий танкер с бензином, на корме которого развевался 
огромный флаг со свастикой. Команда судна, не разобравшись в отличительных 
знаках, приветствовала его самолет, дружно размахивая руками. Даже находясь 
один в кабине, Дешане не может удержаться, чтобы не сострить вслух: "Я вас 
заставлю сейчас по-иному шевелиться!" Он делает разворот почти над водой, и вот 
самолет уже над судном. Пулеметы и пушка выплевывают огненные очереди. После 
второго захода весь мостик залит кровью. После третьего захода судно, на 
котором то здесь, то там появляются языки пламени, теряет управление и, вертясь 
на водоворотах, скользит вниз по течению. Скоро оно налетает на сваи моста и 
взрывается. Это было последним эпизодом перед отлетом в Антоново, новым этапом 
на пути к Франции. Или, точнее, - не будем излишне красноречивы - на пути в 
Пруссию. 

Глава V 

Антоново. Сегодня это название никому, кроме нас, уцелевших из полка "Нормандия 
- Неман", ни о чем уже не говорит. Антоново - это всего лишь небольшая 
деревушка, находящаяся неподалеку от железной дороги, которая связывает Каунас 
с Кенигсбергом. Она стоит в тридцати километрах от границы с Восточной Пруссией,
 в самом сердце района песков и сосновых лесов. 

За время пребывания в Антонове полк пережил период наиболее активных боевых 
действий. Без преувеличения мы можем сказать, что никогда грозная опасность так 
низко не нависала над нами. С 19 сентября по 27 октября 1944 года задания, 
воздушные бои, штурмовки непрерывно сменяли друга друга в каком-то дьявольском 
ритме. Все летчики без исключения проделали громадную работу. Таких результатов,
 которых они добились за весьма короткий промежуток времени, не имела ни одна 
другая истребительная группа в мире. В Антоново наши ветераны из 1-й эскадрильи 
вновь встретились со своими знакомыми из БАО{24}, который обслуживал их еще в 
прошлом году под Орлом. Они поспешили сообщить об этом нам, новичкам. 

- Вам повезло, ребята! Позаботятся о нас здесь отлично. Личный состав четырех 
эскадрилий поселяется на ферме, превращенной в общежитие. Здесь мы поистине в 
настоящей деревне. Песчаная взлетная полоса зажата между двумя рядами домов. 
Неподалеку течет Шеклеп с множеством излучин вокруг деревни. 

Сегодня дежурит 2-я эскадрилья. Несмотря на рано наступившую в этом районе 
осень, погода превосходная. А это означает непрерывную работу. Вот на бреющем 
полете над аэродромом проносится Мурье, возвращающийся с одиночного боевого 
задания. Над полем он совершает одну из фигур высшего пилотажа - "замедленную 
бочку". 

- Клянусь, - восклицаю я, - одного ему удалось сбить! 

Начало неплохое! А ведь мы здесь всего только одни сутки. Генерал Захаров будет 
доволен; ведь он говорил нам о том, что необходимо закрыть наглухо русское небо 
для немецких самолетов.