разумеется, благодарил ее. [183]

Глава одиннадцатая. 
Сицилийская кампания

10 июля — 17 августа 1943 г.

В январе 1943 года, когда страны Оси были изгнаны из Африки, поступил приказ 
провести операции для вывода Италии из войны. Было решено, что первым шагом 
станет захват Сицилии; операции было присвоено кодовое наименование «Эскимос». 

18 апреля, когда 8-я армия еще вела бои в Тунисе, я сообщил Александеру, что, 
на мой взгляд, положение с планированием «Эскимоса» вызывает тревогу. Я понимал,
 что план этой операции создан в Лондоне, и по тому немногому, что мне удалось 
узнать, он не производил хорошего впечатления. Требовалось срочно увидеться с 
Эйзенхауэром и принять решения по нескольким важным вопросам. Эйзенхауэр сразу 
же согласился, и 19 апреля я вылетел в Алжир на недавно полученной «Летающей 
крепости». 

Эйзенхауэр и Александер целиком согласились с моими предложениями, и в военное 
министерство была отправлена телеграмма с просьбой официально назначить де 
Гингана начальником штаба 8-й армии в звании генерал-майора. 

В Каир я вылетел 23 апреля. В полете размышлял о будущем. Рядовой Глейстер 
назвал 8-ю армию «братством». Он был прав: мы представляли собой «братство по 
оружию». Мы делали что хотели. Одевались как хотели. Важны были успех и победы 
с минимальными потерями. Я был главой этого братства. Не давал спуску за ошибки,
 особенно за повлекшие гибель людей; не допускал отклонений от основ плана 
сражения. Но в том, что касается деталей, разрешал подчиненным командирам 
поступать по своему усмотрению. Пока мы не прорвались через ущелье Габес и не 
оказались на равнине в Тунисе, это была собственная война [184] 8-й армии; мы 
сами разрабатывали планы и намечали сроки в соответствии со стоявшими перед 
нами задачами. Александер позволял мне вести эту собственную войну, как я 
считал нужным, и во всем меня поддерживал; мы неизменно приносили ему успех, и 
он охотно оставался в стороне от принятия решений. 

Но теперь положение вещей изменилось, мы соединились с основными силами в 
Северной Африке. Предстояло научиться приспосабливать свои методы ведения 
боевых действий, свое поведение к более широкому контексту — войне в целом, а 
это зачастую — а может, и всегда — означает компромисс. 8-й армии теперь 
предстояло отправиться в Европу на кораблях ВМФ и там учиться воевать на 
закрытой местности. Пустыня, которую мы превосходно знали и преодолели, 
оставалась в прошлом. Мы все знали, что намечается открытие второго фронта в 
Европе, переправа через Ла-Манш и высадка десанта. Возможно, Сицилии предстояло 
стать в некотором смысле репетицией более серьезной операции, которая начнется 
в 1944 году. 

Во всяком случае, чем больше я думал над этим, тем больше осознавал, что 
свободе, какой мы пользовались в пустыне, пришел конец. Нам предстояло 
научиться взаимодействовать с другими, и многие наши идеи и планы, возможно, 
будут отвергнуты ради общих интересов. И все же я твердо решил, что 8-я армия 
никогда не пойдет в бой, располагая скверным планом, что жизни офицеров и 
солдат не будут приноситься в жертву в ненадежных авантюрах. Я вел эту армию к 
победе по Африке две тысячи миль. Я обещал офицерам и солдатам, что оплошностей 
больше не будет. И перед отправлением на Сицилию мне нужно будет побывать во 
всех дивизиях и сказать солдатам, что я уверен: и там нас ждет успех. 

От де Гингана я знал, что существует уже семь планов вторжения на Сицилию. 

План № 1 представило Объединенное управление планирования в Лондоне в января 
1943 года. По этому плану атакующие силы разделялись и десантировались во 
множестве мест, начиная от Катаньи на восточном побережье, за полуостровом 
Пакино на юге и в отдаленном пункте на западной оконечности острова. На такое 
рассеивание сил мы ни за что бы не согласились, но в то время мы пробивались к 
Триполи — и я даже не знал, что [185] следующим объектом наступления будет 
Сицилия. Этот план, видимо, был принят в принципе штабом Александера в Тунисе в 
апреле, и его штабисты разработали план № 2. Это был детальный план, включающий 
высадку десанта между Катаньей и Палермо в течение пяти дней. Этот план с 
некоторыми модификациями генерал Эйзенхауэр в конце концов представил 
Объединенному комитету начальников штабов в Вашингтоне в апреле 1943 года, я 
назову его планом № 3 — поскольку он был третьим, о котором я узнал. 

До сих пор со мной никак не консультировались, хотя 8-й армии предстояло играть 
в этой операции значительную роль. 

Дальнейшие детальные планы вторжения на Сицилию составляли различные 
специалисты, некоторые из них приезжали ко мне, к середине апреля число планов 
достигло семи. Такой способ подготовки операции мне не нравился; время уходило, 
требовался четкий план и в ближайшее время.