адекватный урон не удастся, он имеет право, после консультаций со старшим 
французским командиром, официально капитулировать, чтобы избежать бессмысленных 
потерь».

Принято считать, что на этом последнем совещании Горт объявил, что после его 
отъезда войсками будет командовать генерал-майор Г. Р. Л. Дж. Александер. Это 
не так. Более того, генерал Александер на том совещании даже не присутствовал. 
Опишу, что там действительно произошло. 

На совещании присутствовали два командира корпусов, генерал-лейтенант М. Дж. Г. 
Баркер, командир 1-го корпуса, и я, только что принявший 2-й корпус. Баркер 
стал командиром 1-го корпуса после возвращения генерала Дилла в Англию в 
апреле: его назначили заместителем начальника Имперского генерального штаба. 

План Горта основывался на телеграмме военного министерства, и он приказал мне 
эвакуировать 2-й корпус следующей ночью, с 31 мая на 1 июня, а 1-й корпус 
получил приказ прикрывать наш отход. Горт проинформировал Баркера, что в случае 
[63] крайней необходимости тот имеет право сдаться немцам вместе с остатками 
своего корпуса. На том совещание и закончилось. Я остался после ухода остальных 
и попросил Горта уделить мне несколько минут для разговора наедине. Затем я 
сказал ему, что Баркер находится в таком состоянии, что было бы неверно 
доверять ему командование остающимися войсками. В той ситуации требовалась 
выдержка и ясный ум, потому что при удачном раскладе оставалась возможность 
эвакуировать 1-й корпус, избежав капитуляции. У него такой человек есть, 
генерал Александер, командир 1-й дивизии в корпусе Баркера. А самого Баркера 
следовало незамедлительно отправить в Англию, назначив Александера командиром 
1-го корпуса. Я очень хорошо знал Горта, поэтому говорил прямо, решительно, 
настаивая на том, что именно так и следует поступить. 

Горт медлить не стал. Баркера отослали в Англию, и больше я никогда его не 
видел. Александер принял командование 1-м корпусом. Теперь обоими корпусами 
командовали генерал-майоры. Мы встретились на следующий день в Ла-Панне, чтобы 
обсудить ситуацию. И оба были уверены, что все закончится хорошо. Так и вышло. 
«Алекс», действуя со свойственными ему выдержкой и уверенностью, сумел 
эвакуировать всех в Англию. 

Вечером 30 мая я провел совещание с командирами дивизий 2-го корпуса и приказал 
им следующей ночью, 31 мая, обеспечить эвакуацию с побережья. В тот вечер в 
Ла-Панне сложилась неприятная обстановка. Снаряды рвались недалеко от дома, где 
я проводил совещание. Я также приказал, что те подразделения, которые не смогут 
эвакуироваться с побережья, должны берегом дойти до Дюнкерка и погрузиться на 
корабли в гавани. 

Следующей ночью я вывел 2-й корпус. Ситуация на побережье была не из лучших. 
Некоторые из построенных нами импровизированных пристаней начали разрушаться, 
так что многим пришло добираться пешком до Дюнкерка. Когда мы находились на 
берегу, моего адъютанта ранило в голову осколком снаряда. Я крепко отругал его 
за то, что он стоял без стальной каски, совершенно забыв, что и сам не надел ее,
 на что он мне тут же и указал. Это был Чарльз Суини из Ольстерского 
стрелкового полка. Он прослужил со мной всю войну и погиб в самом ее конце, в 
Германии. Я очень любил этого обаятельного ирландского [64] парня. После того 
как эвакуация с побережья закончилась, мы сами пешком отправились в Дюнкерк, 
который находился в пяти или шести милях, вместе с бригадным генералом Ритчи 
(теперь генерал, сэр Нейл Ритчи) и моим ординарцем. Добравшись туда на заре, 
поднялись на борт эсминца, который прибыл в Дувр 1 июня. 
Лорд Горт

Я уже писал, что назначение лорда Горта командующим БЭВ было ошибкой. Я никогда 
не менял свою точку зрения, придерживаюсь ее и теперь. 

Прежде всего нужно понять, что кампания 1940 года во Франции и Фландрии была 
проиграна Уайтхоллом за многие годы до ее начала, и рассуждать об этом просто 
не имеет смысла, Конечно, кто-то может добавить: «И Парижем». Поэтому ситуация 
требовала наличия в английской армии двух почти суперменов: одного — на 
должности начальника Имперского генштаба, второго — командующего БЭВ. 
Назначения же получили Айронсайд и Горт, по моему мнению, для этих должностей 
они не подходили. Более того, их назначили уже после объявления войны, это было 
ужасно. 

Перед Гортом стояла практически неразрешимая задача. Конечно, он смело взялся 
за ее решение и старался как мог решить ее, но, как мы видели, не сделал 
многого из того, что следовало сделать. Я бы сказал, что он недостаточно 
взвешенно подошел к комплектованию своего штаба, остановил свой выбор не на 
самых достойных. Ему не хватало дальновидности, но то, что он видел, он видел 
очень ясно. Когда немцы перешли в наступление на позиции английской и 
французских армий, которое развивалось с катастрофической быстротой, он сразу 
понял, к чему это приведет: французы будут разбиты, и он должен будет вернуть в 
Англию максимально большую часть БЭВ. Планы эвакуации из Дюнкерка его штаб, 
насколько мне известно, начал разрабатывать примерно 21 мая. После этого Горт 
более не колебался. Стоял как скала, не позволял сбить себя с пути, который