подводных лодок. Лишь путем изменения курса корабля можно было навести пушки в 
нужном направлении. Ведя огонь одиночными выстрелами, очень трудно было 
определить места падения снарядов относительно цели. Фактически лодки 
находились в безопасности. К счастью, командиры лодок не понимали этого, и так 
как мы все же медленно сближались с лодками, артиллерийский огонь становился 
все точнее и в конце концов загнал их под воду. 

Несомненно, именно это предотвратило атаки лодок, так как их подводная скорость 
была небольшой. Эскадренные миноносцы продолжали преследовать их, и надо было 
ожидать, что лодки пойдут самым малым ходом, чтобы избежать обнаружения себя по 
шуму винтов. Кроме того, теперь подводные лодки были слепы, и если их удастся 
задержать на глубине, конвой наверняка сможет уйти. 

До наступления темноты еще оставалось некоторое время. Темнота затруднила бы 
проведение такой массой судов маневра, связанного с резкой переменой курса 
конвоя. Однако этот маневр не только позволил бы оставить немецкие подводные 
лодки в неведении относительно нового направления конвоя, но и поставил бы их 
снова в невыгодное положение, связанное с необходимостью продолжительное время 
сближаться с конвоем на нужную для атаки дистанцию. 

Тем временем "Хесперус" и "Уайтхолл" тщательно исследовал" предполагаемое место 
погружения ближайшей из обнаруженных подводных лодок в надежде, что прежде, чем 
подойдет время возвратиться к конвою до наступления темноты, когда каждый 
корабль эскорта будет особенно необходим в завесе охранения, подвернется случай 
атаковать ее глубинными бомбами. 

В результате поиска "Хесперус" и "Уайтхолл" установили контакт и затем 
атаковали лодку. Однако гидрологические условия были неважные, и я не уверен, 
что нам удалось причинить лодке серьезные повреждения. 

Нас связывал недостаток времени. По всей вероятности, еще девять немецких 
подводных лодок сближалось с нами, чтобы с наступлением темноты атаковать 
конвой. В подобных условиях мы не могли продолжать преследование обнаруженных 
нами трех подводных лодок. Приходилось также учитывать, что в это время года 
ночи в здешних местах короткие, и было маловероятно, чтобы эти лодки успели 
догнать и атаковать конвой до рассвета. Поэтому я отменил атаку. 

Возвратившись к конвою, "Хесперус" занял свое излюбленное место позади конвоя. 
Я знал, что противник обычно атакует конвой с кормовых курсовых углов и что 
именно отсюда лучше всего наблюдать за конвоем. В случае необходимости всегда 
можно принять соответствующие меры предосторожности. 

Почти в течение тридцати шести часов личный состав кораблей эскорта находился в 
состоянии сильного нервного напряжения. В предыдущую ночь также никто не спал. 
В то же время радостно было видеть, с каким нетерпением все ждали новой схватки 
с противником. 

Все говорило о том, что готовится сильная атака. Поэтому я был удивлен, когда 
проходил час за часом, а конвой, еле двигаясь, продолжал свой путь, никем не 
тревожимый. Ведь мы рассчитывали, что атака произойдет этой ночью. 

Внезапно спокойствие было нарушено донесением "Уайтхолл" об установлении 
радиолокационного контакта с неизвестной целью и выходе ею из охранения для 
выяснения обстановки. На экране радиолокатора было видно, как светящаяся точка, 
которой являлся "Уайтхолл", сдвинулась с места, а сработавшиеся корабли группы 
произвели необходимый маневр, чтобы прикрыть в ордере охранения разрыв, 
образовавшийся в результате выхода "Уайтхолл". Вскоре Билл с "Уайтхолл" 
доложил: "Контакт потерян". По-видимому, немецкая подводная лодка погрузилась. 
"Веду гидроакустический поиск", - донес он несколько позже. Однако в тот момент,
 когда я отдавал приказание "Климейтис" идти на поддержку "Уайтхолл", поступило 
донесение от "Хедер" об установлении им радиолокационного контакта. В этих 
условиях я не мог позволить одновременно нескольким кораблям из нашего 
немногочисленного эскорта выйти из завесы охранения. Я отменил приказание и 
предоставил "Уайтхолл" и "Хедер" возможность действовать самостоятельно. 

В ожидании новых донесений от них время тянулось очень медленно. Но ни одному 
из этих кораблей так и не удалось установить надежного контакта, поэтому, как 
только конвой прошел опасную зону, кораблям было приказано занять место в 
охранении конвоя. 

Обстановка вновь накалилась. Теперь уже наш радиометрист установил контакт с 
целью, находившейся позади конвоя. События повторились. Когда мы развернулись 
для выхода в атаку, подводная лодка погрузилась, и гидроакустик доложил об 
установлении контакта. 

Наша первая атака сразу же загнала лодку на большую глубину, и мы оказались в 
довольно странном положении, так как оставшиеся у нас глубинные бомбы были 
легкого типа и не взрывались на глубинах, на которых могла идти преследуемая 
лодка. Дело в том, что когда выявили способность немецких лодок погружаться на 
большую глубину, создали тяжелую глубинную бомбу, устанавливавшуюся на глубину