Лишь теперь факты о действительной судьбе конвоя начали просачиваться наружу, 
но Адмиралтейство продолжало отмалчиваться. Спустя несколько месяцев адмирал 
флота сэр Дадли Паунд, Первый Морской Лорд и начальник штаба ВМФ, ушел в 
отставку по болезни. Он скончался в том же 1943 году. Но даже после его смерти 
не появилось ни одного сообщения о конвое PQ-17. 

Обет молчания был нарушен только в феврале 1945 года. В этом месяце шведское 
судно "Грипсхольм" прибыло в Нью-Йорк с первой группой американских моряков, 
которые вернулись домой после 3 лет пребывания в германских лагерях. Среди них 
были 25 человек с кораблей конвоя PQ-17. Они сохранили все свои горькие 
воспоминания и поведали о них ликующим горожанам. Стало известно, что мощные 
силы эскорта, в том числе крейсера и эсминцы, бросили торговые суда на 
растерзание немецким самолетам и подводным лодкам, когда кинулись охотиться за 
германскими линкорами. Особенно мрачными были рассказы моряков "Карлтона" и 
"Хоному". Рядовые американцы никак не могли поверить, что все эти ужасы 
происходили в действительности. Моряки сказали, что были потоплены 34 из 38 
торговых судов. Некоторые открыто обвиняли Королевский Флот в трусости. "Флот 
лайми просто развернулся и удрал". 

Заголовки американских газет произвели настоящий фурор, тем более что 
большинство судов конвоя было американскими. Министерство флота США отказалось 
комментировать сообщения, поэтому отдуваться за все пришлось британскому 
Адмиралтейству. "Нью-Йорк Таймс" писала: "Эта история замалчивается чиновниками 
Адмиралтейства, но офицеры флота неофициально называют ее "настоящим вздором". 
В подобных случаях, если конвой подвергается атаке, он распускается. В это 
время корабли сопровождения пытаются отбить атаку, так рассказывают офицеры". 

2 дня, пока кипели страсти, Адмиралтейство не делало ничего. Затем оно 
выпустило коммюнике, "чтобы исправить неточные рапорты, появившиеся недавно". 
Оно состояло из краткого отчета о действиях линейного флота, крейсеров и 
эсминцев. В нем также было указано точное количество транспортов в конвое и 
правильное количество потопленных судов. Однако при этом ошибочно говорилось, 
что 5 транспортов были потоплены при воздушном налете в День независимости. В 
коммюнике лишь бегло упоминался приказ рассеять конвой и говорилось, что 
"спустя несколько часов после боя" с торпедоносцами "конвой проследовал к цели 
без дальнейшего противодействия. Позднее, когда на параллели мыса Нордкап атака 
вражеских надводных кораблей казалась неизбежной, конвой получил приказ 
рассеяться. 6 эсминцев присоединились к 1-й эскадре крейсеров, чтобы образовать 
сбалансированное ударное соединение. Последовали тревожные 24 часа, но 
вражеские корабли не атаковали рассеявшиеся транспорты. Вероятно, это намерение 
было оставлено вследствие расформирования конвоя". 

Последнее заявление можно считать классическим. В нем ничего не говорилось о 
том, что за эти самые 24 часа подводные лодки и самолеты отправили на дно 14 
рассеявшихся транспортов. 

В заключение коммюнике бодро утверждало: "За последние 42 месяца наш русский 
союзник получил не менее 91,6 % огромного количества военных грузов, 
отправленных северным путем. Причем большую часть пути транспорты проходили под 
прикрытием британских кораблей". 

"Нью-Йорк Таймс", как и другие американские газеты, просто перепечатала это 
коммюнике без всяких комментариев. Но все-таки газета не удержалась от шпильки: 
"Из мрака прошлого на свет выплывают некоторые неприятные цифры, обнародованные 
британским Адмиралтейством. Лишь теперь мы поняли, насколько тяжелые потери мы 
тогда понесли". 

И снова наступила тишина. Прошло еще почти 2 года, но не разрешался даже 
отдаленный намек на то, что при проведении этой конвойной операции были 
допущены ошибки. Затем, в октябре 1948 года русская газета "Красный флот", 
официальный орган Советского ВМФ, опубликовала две резкие статьи капитана 2 
ранга В. Андреева. Озаглавленные "Уроки одного конвоя", эти статьи обрушили 
шквал критики на Адмиралтейство, открыто обвинив его в том, что приказ 
расформировать конвой был отдан без всякой необходимости. Андреев заявил: 
"Главной причиной рассеивания конвоя, похоже, стала путаница в умах британского 
командования, преувеличенный страх перед немецкими кораблями, опасения "потерь" 
в линкорах, которые "могли" иметь место". Андреев заявил, что традиции военного 
флота требуют от кораблей эскорта защищать торговые суда. "В этом случае 
традиции были забыты. В результате после рассеивания, когда транспорты остались 
беззащитными, конвой понес тяжелейшие потери". Приказ рассеяться был отдан, 
"когда вражеские корабли, предположительно угрожавшие конвою, находились еще на 
расстоянии 300 миль". 

Андреев обвинил Адмиралтейство в том, что оно недостаточно серьезно подошло к 
организации проводки конвоя. О его выходе знала каждая собака в Рейкьявике, что 
позволило немцам тщательно подготовить атаку. Конвой имел недостаточный эскорт, 
в состав которого следовало включить авианосец. (Командир танкера "Донбасс" 
сообщил, что видел всего один английский самолет - "Валрос" с крейсера.) 
Андреев упоминал "безответственность и панику", которые были характерны для 
английских и американских команд. Корабли покидались после первых