Лилля перед атакой «Мэродеров». После того как мы несколько минут патрулировали 
в указанном районе, я заметил одиночный «фоккер» в нескольких тысячах футов 
ниже моей группы. Немец летел тем же курсом. Это была идеальная цель для одного 
из моих неопытных парней, и я решил, что первый пилот, который доложит о 
вражеском самолете, получит честь сбить его. Мы летели прежним курсом по 
крайней мере минуту, и меня уже начало немного раздражать полное невнимание 
моих 23 летчиков. Тем более, что вражеский пилот в любое мгновение мог 
обнаружить нас. Я решил дать парням еще 30 секунд на обнаружение фрица. И снова 
мои 23 пилота молчат. Тогда я начал плавно снижаться, пока не оказался над 
вражеским истребителем. Теперь я считал, что вправе забрать эту добычу себе.

«Седой крылу. Последние две минуты под нами летит одиночный „фоккер“. Я намерен 
сбить его со своей четверкой. Остальные держатся вверху».

Этот приказ, как я и ожидал, был встречен гробовым молчанием.

Когда я приблизился на дистанцию огня, вражеский пилот заметил нас. Он тут же 
сбросил колпак фонаря и начал переворачивать самолет вверх брюхом. Когда я 
открыл огонь, он выбросился из кабины, и в небе развернулся белый купол 
парашюта. «Фоккер» рухнул прямо на вспаханное поле. Пролетая на небольшой 
высоте, я заметил, что вражеский пилот отстегнул парашют и стоит на ногах. Судя 
по всему, он ничуть не пострадал.

Я снова набрал высоту, крыло восстановило строй. Никто не произнес ни слова. Я 
мог лишь надеяться, что этот горький урок научит их впредь быть внимательнее.

Между Монсом и Дуром я заметил группу «Фокке-Вульфов» — 5 или 6 машин, летящих 
на очень малой высоте. Однако они быстро пропали в стелющейся над землей дымке. 
Я отправил вниз две четверки «Спитфайров», одну под командованием Уолли 
МакЛеода, вторую — Крошки Мака. Они должны были постараться найти «фоккеры». 
Вскоре мы услышали пилотов Крошки Мака, которые переговаривались после лобовой 
атаки 6 «Фокке-Вульфов», но от МакЛеода — ни слова.

Мы пробыли в воздухе уже достаточно долго, и через несколько минут я отдал 
приказ возвращаться. Я приказал летчикам лететь прямо на базу, так как нам еще 
предстояло бороться с сильным встречным ветром. Через 12 или 15 минут, когда я 
пересекал французское побережье, я услышал по радио совершенно отчетливо, хотя 
и очень тихо:

«Ну, давай, ублюдок!»

Хотя голос был еле слышен, уловить канадский акцент не составляло труда. Я был 
совершенно уверен, что это голос Уолли. Я вызвал его по радио, но снова не 
получил ответа. Через 2 с лишним часа я посадил 16 самолетов в Тангмере. За 
нами последовали 3 самолета из четверки МакЛеода и 3 самолета Крошки Мака.

Прежде всего я начал допрос пилотов Крошки Мака, так как сам он не вернулся. Он 
возглавлял 4 «Спитфайра», которые нырнули в дымку и после некоторых поисков 
увидели в миле впереди себя смутные силуэты 6 «фоккеров». Канадцы атаковали 
противника, но взаимная страховка немцев оказалась превосходной. Они внезапно 
развернулись навстречу и бросились в лобовую атаку. «Спитфайры» держали курс, и 
два соединения стремительно сближались. После первой атаки началась общая 
свалка, но Крошка Мак в ней не участвовал. Другие пилоты видели, как его 
«Спитфайр» вспыхнул и камнем полетел вниз после лобовой. Так погиб этот 
маленький, но очень смелый офицер.

Опечаленный этим известием, я начал выслушивать отчеты летчиков четверки 
МакЛеода. Они тоже перехватили маленькую группу «фоккеров», но вражеские пилоты 
сразу скрылись в темноте, как только «Спитфайры» заняли выгодную позицию. Три 
самолета снова соединились, но не смогли найти своего командира. Затем они 
услышали мой приказ возвращаться, и взяли курс на Тангмер. Да, они тоже слышали 
ругань по радио и уверены, что это был голос командира эскадрильи.

Я был уверен, что МакЛеод выбрал себе цель и погнался следом за ней к границам 
Германии. К этому времени я уже достаточно хорошо изучил характер этого 
человека и понимал: если он вцепился во фрица, то не выпустит его, пока 
кто-нибудь из них не рухнет на землю. Мы уже потеряли много хороших пилотов при 
подобных обстоятельствах. Поэтому меня очень беспокоила перспектива потерять 
опытного командира эскадрильи перед самой высадкой на континент. Я пошел в 
домик на стоянке и вызвал центр управления полетами. Имеют они какие-нибудь 
известия о майоре МакЛеоде? Да, имеют! Он только что сел на аэродром на 
юго-востоке Англии и сбил один «фоккер». Проклятый «фоккер»! Мало ему, не 
настрелялся! Я уточнил время приземления МакЛеода и легко подсчитал, что он 
находился в воздухе почти 3 часа. Это означало, что он вернулся на последних 
каплях бензина.

МакЛеод прилетел в Тангмер и, вылезая из кабины, безмятежно улыбался. Я 
постарался подавить свой гнев. Однако в тот же день я собрал пилотов в комнате 
для инструктажа и особо подчеркнул необходимость взаимной страховки, 
внимательного наблюдения и беспрекословного исполнения приказов. Я сказал, что