«Вам больше не придется использовать такую погоду. Но у меня есть работенка для 
ваших парней. Не догадываетесь, что это?» — спросил вице-маршал.

«Ни малейшего представления, сэр», — ответвил я.

«Я думаю, вам это понравится. Нас попросили символически отправить британские 
войска в Копенгаген. Это будет просто отдых. Так как ваши парни очень хорошо 
показали себя, я решил в качестве награды отправить вас туда. Развлекайтесь, 
как можете. Примерно через месяц я заменю вас другим авиакрылом. Вам лучше 
прибыть в Копенгаген уже сегодня и присмотреть себе помещения. Собери парней 
как можно быстрее. Я прилечу через несколько дней, чтобы проследить, как вы там 
устроились».

Я поблагодарил командира группы. После того как он отбыл, я собрал оказавшихся 
под рукой командиров, мы прыгнули в старенький «Ансон» и направились на 
аэродром Каструп, который находится на южной окраине Копенгагена. Мы были 
свидетелями освобождения Парижа и испытали нечто подобное в Брюсселе. Несколько 
недель в Копенгагене станут достойным завершением путешествия через всю Европу.

После полутора часов полета я посадил потрескивающий «Ансон» на асфальтовую 
полосу Каструпа. Вокруг нее собралась целая толпа: полиция, солдаты, деятели 
Сопротивления, газетные репортеры, фотографы и симпатичные блондинки. Едва мы 
вышли из самолета, нас тут же обступили со всех сторон и засыпали вопросами.

«Прилетят ли „Спитфайры“?»

«Где теперь русские?»

«Здесь еще остались немцы. Они нам не сдаются, так, может быть, вы…»

«Где Монти?»

«Русские на Борнхольме. Наш остров! Они придут сюда?»

«Пожалуйста, цветы».

И так далее.

Наконец восстановилось какое-то подобие порядка. Я объяснил цель нашего визита. 
Скоро прилетят «Спитфайры», вероятно, завтра. Подразделения знаменитой 6-й 
парашютно-десантной дивизии уже движутся сюда. Они займутся немецкими войсками, 
которые в самое ближайшее время покинут Данию. Через пару дней в порт войдут 
корабли Королевского Флота. Будет создана специальная военная миссия для 
разрешения возникающих проблем. И все будет хорошо!

Не будет ли кто-нибудь любезен одолжить нам автомобиль? Нам нужно осмотреть 
аэродром и постройки, чтобы ускорить прибытие наших «Спитфайров». Вскоре 
появился довоенный «Бьюик», и мы решили, что аэродром вполне способен 
удовлетворить наши скромные запросы. Питание не было проблемой. Даже если нам 
понадобится пара дней, чтобы наладить работу тыла, сытые физиономии датчан ясно 
показывали, что здесь не голодают. Поэтому наша разведывательная вылазка была 
недолгой, и мы приготовились лететь обратно. Чем быстрее мы вернемся в Целль, 
тем быстрее мы обоснуемся в приятном Копенгагене.

Следующий день стал серьезным испытанием для нас. Путь предстоял длинный, а 
«Спитфайры» имели не такую уж большую дальность полета. Поэтому было решено 
лететь в Каструп эскадрильями. Я возглавил первую, и мы полетели над Нижней 
Саксонией и Шлезвиг-Гольштейном, почти не соблюдая строя. Но когда на горизонте 
показался Копенгаген, я собрал своих парней в сомкнутый строй, и мы 
торжественно промчались над датской столицей. Я думаю, датчане оценили по 
достоинству этот спектакль.

Когда мы рулили по большой бетонной площадке перед административными зданиями 
Каструпа, нас снова встречала толпа, которая была даже больше, чем накануне. 
Нескольких пилотов возбужденные датчане просто вытащили из кабин. Наверное, 
хорошо, что бои уже закончились!

Лично я нуждался в отдыхе. Прошлое вспоминалось не по годам, а по событиям. 
Добровольческий резерв, Битва за Англию, наши вылазки через Ла-Манш, полеты над 
Францией, Дьепп, мое первое канадское авиакрыло, Нормандия, Париж, Брюссель, 
Арнем, форсирование Рейна и Германия.


* * *

После упорной, тяжелой работы и некоторой доли везения на экзаменах, в 1938 
году я, 22-летний дипломированный инженер-строитель, получаю направление на 
работу в Лоутон. Там я вступил в регбийный клуб Чингфорд и сыграл несколько 
великолепных игр в компании отважных молодых людей, большинство из которых уже