«Закрой дверь, Билли, — приказал Бадер. И продолжил: — А теперь выясним, какой 
болван заорал „Смотри!“

Я признался, что именно я стал виновником переполоха.

«Отлично. Теперь сообщи нам, по какому случаю ты закричал „Смотри!“ — 
раздраженно потребовал командир крыла.

«Видите ли, сэр, там была тройка „мессеров“. На сотню футов выше нас…»

«Три „мессера“! — взревел Бадер. — Мы прихлопнули бы их в момент. Но твой 
бабский визг заставил нас подумать, что на нас сзади заходит полсотни 
ублюдков!»

Народ был возмущен, и сразу признаюсь — совершенно справедливо. Наша первая 
совместная операция завершилась полным провалом из-за моей ошибки. Бадер 
использовал этот случай, чтобы прочесть краткую лекцию по тактике. Мы должны 
были освоить взаимную страховку и научиться кратко и четко рапортовать. В 
будущем запрещалось использовать слово «смотри». В крайнем случае следовало 
скомандовать: «Отрывайся влево, синее звено» или «Отрывайся вправо, Кен». Пилот,
 который приказывает отрываться, берет на себя ответственность за безопасность 
строя, пока угроза не исчезнет. В остальных случаях о вражеских самолетах 
следует докладывать во всех деталях, например: «Салага, от красного-2. 6 
„мессеров“ на 2 часа, выше. Примерно 2000 ярдов».

Бадер завершил свою лекцию. Так как он уже успокоился, то, выходя из домика, 
подарил мне ободряющую улыбку. Я никогда не забуду этот урок.

Как-то утром, вскоре после этого инцидента, мы отдыхали после ночного 
патрулирования. Я ночью не летал, и Кен распорядился, чтобы я проверил 
«Спитфайры» нашего звена и опробовал их в воздухе, если это будет необходимо. 
Мы осматривали самолет вместе с сержантом-механиком, когда появился командир 
крыла. Мы тут же вытянулись.

«Спокойно, старики. Где парни?»

Я ответил:

«В постелях. Они все патрулировали ночью, и готовность отменена до 10.00».

«Как успехи?» — поинтересовался он.

«Никаких, сэр. Никто ничего не видел», — ответил я.

Бадер хмыкнул:

«Спитфайр» не так хорош для ночных полетов, как «Харрикейн». Более просторная 
кабина и лучший обзор. И «Спит» ночью посадить гораздо сложнее из-за его узкой 
колеи. — Он раскурил свою трубку и продолжил: — Я предпочел бы пересесть на 
«Харрикейн» для ночных полетов. Сэйлор сбил пару «Хейнкелей» за одну ночь в 
прошлом году. И я не вижу причин, почему бы нам не сбить еще несколько штук. — 
И после новой паузы: — А чем вы сейчас занимаетесь?»

«Капитан Холден послал меня проверить наши самолеты, сэр. Я отобрал пару для 
проверки в воздухе», — объяснил я.

«Отлично. Мы вместе с вами проскочим сквозь эти облака, слетаем через Ла-Манш, 
и я посмотрю, не удастся ли подстрелить пару фрицев к завтраку. Это будет 
приятным сюрпризом для капитана Холдена, так?»

Я ответил, что ничуть в этом не сомневаюсь.

Мы взлетели и прорезали несколько слоев облачности. Когда над нами засияло 
солнце, Бадер усмехнулся и сделал мне жест рукой, чтобы я занял позицию рядом с 
ним.

Я с трудом мог поверить, что лечу ведомым у легендарного пилота. Однако самолет 
с его инициалами находился всего в нескольких футах от меня, и на фюзеляже 
«Спитфайра» красовался вымпел командира авиакрыла. Я не мог позволить себе 
ошибиться с докладом на сей раз.

В наушниках потрескивали атмосферные разряды. Наконец офицер управления 
полетами в Тангмере прервал молчание:

«Салаге от Жука[3 - Кодовое название Тангмера.] . Слышите?»

Бадер ответил так же кратко:

«Громко и четко».