зениток. Черные пятна разрывов появились вокруг, когда я стремительно покидал 
опасную зону. Положив «Спитфайр» на крыло, я увидел и сами орудия.

«Джонни, ты в порядке? Они показались мне слишком близкими».

«Все нормально, Дэнни, — ответил я. — Давай посмотрим, что происходит внизу".

Мы подняли «Спитфайры" повыше, укрываясь на фоне солнца, а затем спикировали к 
лесочку, где я видел зенитки. Однако тут нам на глаза попалось кое-что более 
важное. На противоположной стороне леса двигалась колонна вражеских машин, в 
том числе танки, самоходки, штабной „Фольксваген“ и полугусеничные транспортеры.
 Наверняка это был авангард немецкой танковой армии. Мы набрали высоту 
несколько тысяч футов, чтобы нас могли услышать по радио в штабе группы.

«Седой Кенвею. Нахожусь над Уффализом, заметил вражескую колонну. Предлагаю 
прислать 2 эскадрильи.

Я наведу их на цель».

«Кенвей Седому. Так и сделаем. Одна из ваших эскадрилий уже взлетает. Мы 
перенацелим ее и поднимем другую. Как долго вы сможете оставаться там?»

«Седой Кенвею. Мы можем пробыть здесь 30 минут. Скажите парням, чтобы 
поторопились. Отбой».

Внезапно тишину нарушил командир эскадрильи:

«Седому от зеленого лидера. У вас есть какая-то работа для нас? Что делать?".

«Седой зеленому лидеру. Встреча над Уффализом на высоте 8000 футов. Я Укажу 
цель".

Вскоре наши 14 «Спитфайров» соединились, и я повел группу туда, где немецкая 
колонна все еще ползла по узкой дороге, извивающейся по опушке. 12 «Спитфайров» 
приступили к работе. A мы c Дэнни следили за ними сверху. Несколько зениток 
пытались отбить первые атаки, но их быстро подавили, и расстрел колонны 
превратился в учебную стрельбу Это было мрачное зрелище. Столбы густого черного 
дыма поднимись над обреченной колонной, особенно эффектные на фоне заснеженных 
холмов, чьи покрытые льдом вершины поблескивали на солнце. Голодные «Спитфайры» 
бросались вниз, выпускали короткую очередь и уступали место следующей машине. 
Улучив момент мы с Дэнни тоже обстреляли несколько грузовиков. До наступления 
темноты вражеская колонна была уничтожена. Остались полмили горящих, 
изуродованных машин.

Это нельзя было считать крупным достижением. Ничего подобного побоищу в 
Фалезском мешке. Но это была прекрасная демонстрация гибкости наших соединений 
и скорости, с которой мы могли взять под огонь любой участок фронта. Прошло 
всего лишь несколько минут с того момента, как я вызвал подкрепления, и до 
начала первой атаки.

В Эвере мы видели любопытный инцидент, когда молодой пилот Тегердайн из 403-й 
эскадрильи взлетал, чтобы отправиться на свободную охоту. Он убавил газ и 
попытался пристроиться к своей эскадрилье, когда на высоте пары сотен футов у 
него отказал мотор. Он летел слишком низко, чтобы прыгать с парашютом. Так как 
в этот момент пилот находился над городом, он попытался дотянуть до 
относительно чистого места. Теряя высоту, на минимальной скорости, когда 
самолет еле держится в воздухе, Тегердайн понял, что аварийная посадка не 
получается. Попытка развернуться была бы фатальной. Однако он не потерял голову 
и твердо вел «Спитфайр» по прямой. Самолет чиркнул по крыше здания и врезался в 
бетонный парапет. Несколько секунд «Спитфайр» раскачивался, решая, рухнуть ли 
ему на улицу. Но потом он все-таки замер на крыше. Тегердайн остался совершенно 
цел. К несчастью, через пару дней он был подбит над Германией и выпрыгнул с 
парашютом.

Наш командир группы Гарри Бродхерст тоже пережил в Эвере неприятные минуты. 
Однажды мы с Биллом встретились с Бродхерстом, чтобы кое о чем переговорить, 
прежде чем он поедет в Брюссель. Во второй половине дня Гарри вылетел обратно в 
Эйндховен. Маленький «Шторх» после короткого разбега поднялся в небо. 
Раскачиваясь на сильном ветру, пилот начал набирать высоту. Когда «Шторх» 
пролетал в нескольких футах над крышами, мотор отказал. Билл стоял как 
вкопанный, следя за происходящим. Бродхерст попытался приземлиться на крышу 
ангара, но ангар был распотрошен, и от крыши сохранились только балки. 
Маленький «Шторх» запрыгал по этим бревнам. А потом рухнул на землю. В воздух 
взлетело облако черного дыма. Через несколько мгновений «Шторх» превратился в 
кучу обломков. Командир группы стоял рядом, потрясенный, но совершенно 
невредимый.

Летчики-истребители Люфтваффе не сумели отпраздновать Новый Год. Вместо этого 
они выслушивали инструктаж перед началом операции «Герман», спланированной 
лично Герингом. Им было строго запрещено праздновать, так как на следующее утро