ограничено лишь дневными часами. 

Однако удача все-таки не окончательно нас покинула, и незадолго до полудня мы 
заметили на севере небольшой пароход, направляющийся на юг под защитой 
гидросамолета. Мы приготовились к атаке и, когда самолет пролетел вперед, 
всплыли в тысяче ярдов от судна, недалеко от порта. Сразу после нашего первого 
выстрела команда покинула корабль. 

Он нес две шлюпки, по одной на каждом борту. Их спустили в рекордное время, я 
никогда еще не видел столь искусной работы матросов. В мирных маневрах флота 
выполнение команды "Спустить обе шлюпки" потребовало бы значительно больше 
времени. Но скоро причина необычной оперативности команды разъяснилась: судно 
перевозило боеприпасы, и четвертый залп попал в груз и вызвал поистине 
грандиозный взрыв. 

Такое развитие событий небезопасно для самой атакующей субмарины. Ведь все, что 
взлетает на воздух, рано или поздно обязательно опустится обратно. Во время 
Первой мировой войны одна немецкая подводная лодка затонула от удара грузовика, 
взрывом поднятого в воздух с палубы корабля-жертвы, а потом обрушившегося на 
нее. Одна британская субмарина вернулась из похода с обмотанным итальянским 
покрывалом стволом орудия. Другая получила пробоину прочного корпуса балкой 
грузового люка. К счастью, удар пришелся выше ватерлинии, и, поскольку лодка 
патрулировала недалеко от берегов Мальты, она смогла благополучно зайти в порт. 
Все эти неприятности происходили во время ночных атак на поверхности воды. Я 
отдал приказ к погружению; потребовалась всего лишь пара секунд, чтобы убрать 
людей от орудия и с мостика. Мы уже были под водой, когда с неба начали 
сыпаться обломки корабельного груза. Прячась в люк, Делвин успел нажать на 
спуск своей фотокамеры и получить в те еще доядерные дни уникальный снимок 
исключительного по своей необычности взрыва. 

Когда все затихло, единственным следом осталось пятно на воде: бедные 
итальянские моряки в шлюпках просто куда-то испарились. И тем трогательнее 
выглядел старый гидросамолет, летающий взад-вперед, словно курица, бегающая в 
поисках своих цыплят. Однако его настойчивость, вкупе с усилиями катера, 
присоединившегося к поискам, помогла сохранить идущую на север вспомогательную 
шхуну, которая прошла мимо нас вдоль берега немного позднее. 

Приобретя уже солидный опыт, особенно после уклонений от дозорных кораблей в 
ночном тумане, я чувствовал, что наша субмарина заслуживает более почетного 
места и важной роли. 

Пришло также время начать двигаться к дому, и мы-направились на юг. 

Заря застала нас на подступах к Кальяри, где оживление среди воздушных и 
надводных противолодочных патрулей указывало на приближение какого-то 
значительного судна. 

В 8.43 вахтенный офицер заметил большой танкер, приближающийся с юго-запада. Мы 
моментально погрузились и пошли ему наперерез, а через тринадцать минут 
замедлили ход и вновь поднялись на глубину перископа, чтобы посмотреть, как 
идут дела. 

Танкер спокойно шел своим путем, однако за нашей кормой, хотя и на достаточно 
большом расстоянии, плыла немецкая подлодка. Если бы мы не заметили танкер и не 
пошли ему наперерез, эта подлодка смогла бы подойти близко к нам и оказалась бы 
легкой мишенью для атаки. А сейчас она осталась довольно далеко; на корме у нас 
не было торпедной установки, и поэтому нужно было повернуться на 180 градусов, 
чтобы пустить в ход носовые торпедные аппараты. За это время противник уже 
успел бы уйти далеко и как боевая цель потерял бы свою ценность. Шансы утопить 
подлодку казались минимальными, в то время как танкер выглядел весьма аппетитно.
 Эскорта у него не было. Возможно, итальянцы считали залив Кальяри безопасным. 
И я решил, что синица в руке должна быть нашей. Случай этот вполне типичен для 
подводников: в течение долгого времени вы бродите, не видя ни единой цели, зато 
потом вам выпадают сразу две одновременно, и вы оказываетесь перед выбором, 
гнаться или нет за двумя зайцами. 

Не каждый день на охоте в качестве дичи выпадает танкер, и в 9.14 утра мы 
выпустили три торпеды с расстояния 750 ярдов. Один удар пришелся почти 
посредине корабля, чуть ближе к носу, еще один попал в машинное отделение. 
Танкер тонет с большим трудом: вы можете пробить цистерны и вызвать утечку 
нефти, но если корабль не погрузится достаточно низко, чтобы более тяжелая 
морская вода не заняла ее место, то он будет продолжать удерживаться на 
поверхности воды. Все зависит от того, какие переборки вы разрушите. Самый 
серьезный вред для корабля - это сломать ему киль, а для этого самое надежное - 
целиться ниже, под него. 

Обе противоборствующие стороны приложили немало усилий, чтобы создать образец 
торпеды с бесконтактной боеголовкой, которая смогла бы вызвать желаемый взрыв 
под килем. Обычная контактная боеголовка торпеды взрывается при столкновении с 
целью. У нас имелись торпеды с бесконтактным взрывателем. Можно было бы