нанесения внезапного превентивного удара без объявления войны. Фишер зашел так 
далеко, что стал открыто пропагандировать такое нападение. Сведения о его 
постоянных выступлениях в пользу такого курса действий дошли, естественно, и до 
немецкого правительства и, столь же естественно, были восприняты более серьезно,
 чем в английских политических кругах.

Не ясно только, выдвигал ли Фишер свои предложения до успешного нападения 
японцев на Порт-Артур. Во всяком случае, удар без объявления войны, в 
результате которого Нельсон вывел из строя датский флот в Копенгагене, — это 
яркая страница в истории английского флота, известная каждому моряку. Будучи 
еще молодым офицером флота. Того несколько лет провел в Англии, изучая 
военно-морское дело. Таким образом, пример Нельсона, нанесшего удар по 
Копенгагену без объявления войны, вполне мог оказать на адмирала Того в 1904 
году столь же большое влияние, как и пример адмирала Того на замысел Фишера.

Однако, несмотря на уроки истории, нападение на Пёрл-Харбор в 1941 году явилось 
такой неожиданностью для американцев, что вызванный этим, шок породил не только 
широко распространенную критику правительства во главе с президентом Рузвельтом,
 но и серьезное подозрение, будто эта катастрофа была вызвана более зловещими 
факторами, чем слепота и замешательство. Такое подозрение бытовало долгое время,
 особенно среди политических противников Рузвельта.

Да, действительно, президент Рузвельт в течение длительного времени надеялся 
найти способ подключения потенциала Америки к войне против Гитлера, однако 
утверждения американских историков-ревизионистов, будто Рузвельт планировал или 
замышлял катастрофу в Пёрл-Харборе именно с этой целью, и те жалкие 
свидетельства, на которых подобные утверждения основываются, не выдерживают 
критики. Их опровергают многочисленные факты самоуспокоенности и просчетов в 
штабах армии и флота.

Падение Гонконга. Падение этого форпоста Англии на Дальнем Востоке на раннем 
этапе войны — ярчайший пример того, [243] как можно безо всякой пользы 
пожертвовать стратегией и здравым смыслом во имя воображаемого престижа. Даже 
японцы никогда не совершали подобной глупости "ради спасения своего лица", как 
это сделали в данном случае англичане. Гонконг был явно слабым звеном в позиции 
Англии, и удержать его оказалось труднее, чем Сингапур. Порт Гонконг 
располагался на острове, прилегающем к побережью Китая, и находился всего в 400 
милях от японских авиационных баз на Формозе, в то время как от английской 
военно-морской базы в Сингапуре его отделяло 1600 миль.

В оценке обстановки, сделанной в начале 1937 года, комитет начальников штабов 
Англии в перечне вероятных противников ставил Японию на второе место после 
Германии и приходил к выводу, что Сингапур, как и сама Англия, решает, судьбу 
Британского Содружества. Тем самым подчеркивалось, что никакие соображения по 
обеспечению интересов Англии в Средиземноморье не должны помешать в случае 
необходимости направить флот в Сингапур. Анализируя положение Гонконга, 
начальники штабов отметали, что на переброску туда подкреплений потребуется не 
меньше 90 дней и что, даже если усиленный гарнизон удержит эту колонию, сам 
порт может быть нейтрализован японской авиацией, действующей с Формозы. Однако, 
исходя скорее из утешительных надежд, чем из реальной обстановки, начальники 
штабов отказались от логического вывода на том основании, что эвакуация 
гарнизона будет связана с потерей престижа и лишит Китай моральной поддержки, 
необходимой для продолжения сопротивления японцам. Начальники штабов в конце 
концов пришли к выводу: Гонконг — это важный форпост, который следует защищать 
как можно дольше. Этот вывод предопределил судьбу гарнизона.

В начале 1939 года при новой оценке обстановки был повторен тот же самый общий 
вывод и внесено весьма важное положение о том, что безопасность Средиземноморья 
важнее безопасности Дальнего Востока. Это сделало безнадежной оборону Гонконга, 
тем более что к этому времени японские экспедиционные силы заняли выгодные 
позиции на материке Китая к северу и югу от Гонконга, изолировав тем самым это 
английское владение и сделав его уязвимым для нападения с суши.

В августе 1940 года, после падения Франции, новый состав комитета начальников 
штабов пересмотрел оценку обстановки. На этот раз комитет признал, что Гонконг 
защитить невозможно, и рекомендовал эвакуировать гарнизон, состоявший в то 
[244] время из четырех батальонов. Военный кабинет, во главе которого теперь 
стоял Черчилль, согласился с этой точкой зрения. Однако для претворения этого 
решения в жизнь ничего не было сделано. Более того, годом позже комитет 
начальников штабов вновь изменил свое мнение и рекомендовал Черчиллю принять 
предложение канадского правительства усилить гарнизон Гонконга двумя 
батальонами. Это предложение и пересмотр политики в отношении Гонконга 
стимулировались оптимистическими взглядами генерал-майора Грасета. Незадолго до 
этого он командовал войсками в Гонконге и по возвращении в Англию заявил 
начальнику генерального штаба Канады, что, если серьезно усилить гарнизон 
Гонконга, он сможет продержаться длительное время. Рекомендуя принять это 
предложение, комитет начальников штабов Англии выразил мнение, что даже в самом 
худшем случае усиление гарнизона позволит "более достойно" оборонять остров. 
Это был еще один "престижный" аргумент. 27 октября 1941 года два канадских 
батальона направились в Гонконг, увеличивая тем самым бесполезные жертвы почти