сухопутные войска.

Бельгийская охрана мостов также была застигнута врасплох. На одном мосту охрана 
успела поджечь шнур для взрыва моста, во ворвавшиеся в бункер десантники в 
самый последний момент предупредили взрыв.

Необходимо отметить, что в соответствии с планом обороняющиеся взорвали мосты 
по всему фронту вторжения, за исключением тех районов, где немцы использовали 
воздушные десанты. Это показывает, насколько рискованно действовали немцы, ибо 
успех вторжения целиком зависел от фактора времени.

К утру второго дня операции немецкие войска форсировали канал и прорвали 
оборону бельгийских войск. Затем 3-я и 4-я танковые дивизии под командованием 
Гёппнера по сохранившимся мостам устремились вперед на широкие равнины. Их 
прорыв вынудил бельгийцев начать общее отступление, хотя в тот момент к ним на 
помощь уже стали прибывать французские и английские войска.

Прорыв немецких войск в Бельгии не играл решающей роли в наступлении на 
Западном фронте, но все же оказал большое влияние на ход кампании. Помимо того, 
что внимание союзников было отвлечено в ложном направлении, начавшиеся бои 
сковали значительные силы мобильных войск. Союзникам так и не удалось вывести 
из боя и перебросить мобильные войска на юг, чтобы отразить более опасную 
угрозу, неожиданно возникшую 13 мая на французской границе в наиболее слабо 
защищенной ее части — неподалеку от западной оконечности линии Мажино, где еще 
не было закончено строительство укреплений.

Ударные механизированные соединения группы армий Рундштедта продвигались через 
Люксембург и по бельгийской территории к Франции. Пройдя 75 миль через Арденны, 
они, почти не встретив сопротивления, пересекли французскую границу и на 
четвертый день операции достигли рубежа р. Маас.

Использовать такую массу танков и автомашин на местности, которая считалась 
стратегами "непроходимой", [93] неприемлемой для ведения наступательных 
операций, а тем более для действий танков, было рискованно. Однако наступление 
на этом направлении обеспечивало внезапность действий, а наличие лесов 
позволяло скрытно подготовить и сосредоточить силы для удара.

И все-таки именно французское верховное командование в наибольшей степени 
способствовало успеху Гитлера. Разрушительный эффект удара через Арденны можно 
объяснить прежде всего особенностями французского плана, который, по мнению 
немцев, полностью отвечал их собственному пересмотренному плану. И роковыми для 
французов оказались не их оборонительная стратегия или вера в неприступность 
линии Мажино, а их планы наступательных действий. Вклинившись в Бельгию левым 
крылом своих войск, французы попали в ловушку.

Чем дальше продвигались эти соединения в Бельгию, тем больше возрастала 
уязвимость их тыла от удара войск группы армии Рундштедта из Арденн. Положение 
усугублялось тем, что фланги и тыл наступавших франко-английских армий 
прикрывались несколькими "второсортными" французскими дивизиями, которые были 
укомплектованы призванным из запаса личным составом старших возрастов и 
испытывали недостаток в противотанковых и зенитных орудиях. То, что тыл и 
фланги остались столь слабо защищенными, было самой грубой ошибкой французского 
верховного командования, возглавляемого Гамеленом и Жоржем.

Наступление через Арденны, запланированное как искусная операция, потребовало 
слаженной работы штабов. Незадолго до рассвета 10 мая на границе Люксембурга 
было сосредоточено не виданное количество танков. Здесь расположилось три 
танковых корпуса. В первом и втором эшелонах должны были наступать танковые 
дивизии, а в третьем — моторизованные дивизии. Ударной группой командовал 
генерал Гудериан, а общее руководство осуществлял генерал Клейст.

Справа от группы войск Клейста находился отдельный 15-й танковый корпус под 
командованием Гота, который должен был прорваться через северную часть Арденн к 
р. Маас между Живе и Динаном.

Однако семь танковых дивизий составляли лишь часть огромной массы войск, 
которая расположилась вдоль границы и была готова устремиться в Арденны. Всего 
на довольно узком фронте сосредоточилось около 50 дивизий, эшелонированных в 
глубину.

Успех зависел от того, насколько быстро удастся немецким танковым войскам 
пройти через Арденны и форсировать р. Маас. [94] Только после форсирования этой 
водной преграды танки обрели бы пространство для маневра. Реку же следовало 
форсировать прежде, чем французское верховное командование осознает 
происходящее и соберет резервы для отражения удара.

Гонка была выиграна, хотя и с небольшим преимуществом. Результат мог бы быть 
иным, если бы обороняющиеся сумели воспользоваться тем затруднительным 
положением, в которое попали немцы в результате взрывных работ, проведенных 
французами по заранее разработанному плану. К сожалению для французов, эти