Вероятно, они хотели задать мне какие-то вопросы, хотя я не представлял, о чем. 
Я не совершил никакого нового правонарушения, да и SB нет никакого дела до 
нарушения мною условий испытательного срока. Я не отреагировал ни на звонок в 
дверь, ни на последовавший за ним стук в заднюю дверь. Они скорее всего знали 
от слежки, что я дома, потому что сдались не сразу, а трезвонили и колотили в 
двери до тех пор, пока совершенно глухая Джесси случайно не услышала шум и не 
начала лаять. Я запер все двери, чтобы они не могли зайти, не взломав дверь. 
Имея ордер, они бы позвали подмогу, поэтому, если я буду сидеть тихо, они 
сдадутся и уйдут. Обойдя сад и надворные постройки, словно разведав обстановку 
для последующего ареста, агенты пошли обратно по подъездной дорожке. Со времени 
их прихода прошло около сорока минут. Было очевидно, что они вернутся с ордером 
и кучей народу, поэтому нужно было срочно уходить. Мне хватило тридцати минут, 
чтобы собраться, я даже успел пообедать до возвращения моих родителей. Тепло 
попрощавшись с Джесси, сознавая, что больше ее не увижу, я закинул два чемодана 
на заднее сиденье "сааба" моей матери. На случай, если SB установил слежку, я 
спрятался в багажнике, как Гордиевский, на время, пока мы не отъехали от 
городка подальше. Через 20 минут мы приехали на железнодорожную станцию Пенрит, 
где я сел на поезд линии Вест-Кантри и доехал до южного портового города Пул. 
Утро 24 июля было облачным и унылым, как и во многие другие дни лета 1998 года. 
Как я и предполагал, терминал был заполнен семьями с детьми, уезжающими во 
Францию в первый день школьных каникул. Размахивая своим свидетельством о 
рождении, водительскими правами и кредитными карточками перед носом у 
утомленной девушки-регистратора за стойкой "Траклайн", я объяснил, что 
несколько дней назад у меня украли паспорт. После беглого допроса и короткого, 
но нервного звонка своему начальнику она выдала мне посадочный талон на паром, 
уходящий в Шербур в 12.45.

Я поднялся с багажом на верхнюю палубу, чтобы в последний раз взглянуть на 
Англию, и увидел несметное количество серфингистов и водных лыжников, носящихся 
перед носом нашего корабля, пока мы выплывали из Пула. Так же, как и два года 
назад, когда я покидал страну, уезжая в Испанию, я не чувствовал ни ликования, 
ни торжества, несмотря на то, что мне удалось уйти из-под самого носа МИ-6. 
Только грусть и усталость, оттого что однажды возникший конфликт все еще не 
разрешен.

Я отстал от остальных пассажиров, когда мы высадились в Шербуре, пристроившись 
в конце очереди, чтобы не задерживать ворчливую толпу туристов, если 
французские таможенники меня остановят. Я был крайне осторожен, потому что 
французская таможня тщательно изучала документы каждого прибывшего пассажира. 
Как только я предъявил неполный комплект своих документов и поймал недоверчивый 
взгляд французского таможенника, стало понятно, что въехать без паспорта во 
Францию гораздо сложнее, чем выехать из Англии. На ломаном французском я 
объяснил, что мой новозеландский паспорт в Париже, а британский, с которым я 
путешествовал в Англию, у меня недавно украли, поэтому я вынужден вернуться в 
Париж, чтобы забрать свой новозеландский паспорт. Таможенник позвал своего 
начальника, который попросил меня повторить все сначала. Потом пришел третий 
таможенник, и моя в третий раз повторенная история стала звучать 
неправдоподобно даже для меня самого.

– Это невозможно, – несколько раз повторил по-французски первый таможенник. – 
Вы должны вернуться обратно на следующем же пароме.

Но после длительных пререканий, ворчания и критики в адрес британских властей, 
выпустивших меня, старший таможенник разрешил мне пройти. Пока они не 
передумали, я схватил свои вещи и рванул на Шербурский вокзал. К одиннадцати 
часам вечера я уже снял комнату в недорогом отеле на Амстердамской улице 
недалеко от вокзала Святого Лазаря. Первая часть моего путешествия в Новую 
Зеландию прошла относительно гладко. Осталось только убедить Новозеландскую 
Верховную комиссию в Лондоне послать мой паспорт в Париж.

В 9 часов утра в понедельник сразу после открытия приемной службы Посольства 
Новой Зеландии в Париже, администратор проводил меня к Кевину Бониси, второму 
секретарю консульского отдела. Он согласился позвонить в Верховную комиссию в 
Лондон, чтобы попросить послать мой паспорт со следующим дипломатическим 
пакетом. Слава Богу, он не видел причин не возвращать паспорт немедленно.

– Уверен, вы получите ваш паспорт. Вы не нарушали ни законов Новой Зеландии, ни 
французских законов, – заверил он меня.

Это внимательное отношение ободрило меня, но через пару часов он мне перезвонил.


– Мы получили инструкции из Веллингтона не отдавать вам ваш паспорт до 
истечения вашего испытательного срока, то есть до первого августа, – объяснил 
он. Странно, что этим делом заинтересовался Веллингтон, скорее всего здесь не 
обошлось без МИ-6. Разве Новая Зеландия не суверенная страна? Разве она не 
обладает полной независимостью от Соединенного Королевства? Веллингтон не имеет 
права отказывать в возвращении мне моего паспорта, потому что нарушение мной 
официального секретного акта не является правонарушением в Новой Зеландии или