па равных, что в регулярных контактах двух школ 
хоккея залог прогресса как любителей, так и профессионалов.
     
Из какого теста делают вратарей
     
     Чемпионат мира 1974 года проходил в Хельсинки. Начался он с того, что мы 
крупно проиграли команде ЧССР – 2:7. Настроение было ужасное. Помню, после 
какойто игры местный репортер спросил меня:
     – Скажите, мистер Третьяк, стали бы вы вратарем, доведись вам снова начать 
свою хоккейную карьеру?
     Я пожал плечами, застигнутый этим вопросом врасплох.
     – Не знаю.
     – Но все же, – настаивал репортер.
     – Подумал бы, – уклонился я от прямого ответа.
     Я действительно не мог с абсолютной уверенностью ответить на этот вопрос. 
К тому времени я уже вдоволь нахватал синяков и шишек, через край хлебнул 
вратарской доли. Скажи мне ктонибудь тогда, что играть предстоит еще десять 
лет, – ни за что бы не поверил.
     Когда я выступал за юношей, в нашей команде неожиданно заболел один 
форвард. Это случилось накануне важных игр, а заменить его было некем. Тогда 
попросили меня, вратаря, надеть форму этого парня и сыграть на его месте и под 
его фамилией. В двух матчах я забил две шайбы. Нехорошо, конечно. Каюсь, ведь 
это была самая настоящая подставка. Но надеюсь, что за давностью лет буду 
прощен. Мне тогда очень понравилось атаковать чужие ворота. Однако захотел ли 
бы я всегда быть форвардом? Нет, не уверен…
     В 1971 году Жак Плант подарил мне свою книгу «Школа вратаря». Он написал 
на обложке: «Мне кажется, Вы с удовольствием прочтете эту книгу, поскольку мы 
подружились во время Вашей последней поездки в Канаду. Вы – один из самых 
лучших молодых вратарей, которые когдалибо приезжали к нам. Желаю Вам играть 
еще в течение многих лет и стать самым лучшим вратарем в мире». Я действительно 
с большим удовольствием и пользой для себя прочитал эту книгу, И коечто даже 
выписал оттуда. Например, такую любопытную цитату:
     «Напряжение – вот имя игре вратаря… Никогда люди не смогут понять, 
насколько велико оно, это напряжение. Уилф Кыод (знаменитый профессиональный 
вратарь. – В. Т.) однажды перед матчем был в таком нервном напряжении, что за 
обедом швырнул бифштекс в свою жену… Вскоре после этого он решил, что с него 
хватит, и вышел из игры. Я часто задумываюсь над тем, какой была бы его реакция 
на изогнутые клюшки и броски с ходу, которые применяют сегодня. А вспомните 
„мистера Вратаря“ – Тленна Холла. Его все еще можно встретить на стадионе – 
смертельно больного, постоянно сглатывающего слюну. Нервная система Тленна 
Холла была настолько подорвана, что часто он не мог сдержать тошноты и остаться 
в воротах до конца игры».
     «У вас может разболеться желудок, – пишет далее Ж. Плант. – Вас может 
трясти как в лихорадке, будто вы продрогли до костей. В большинстве случаев эти 
ощущения проходят, стоит только начаться игре. Но если они остаются или 
повторяются слишком часто, вы должны бросить хоккей, как это сделали до вас 
многие вратари, которых перенапряжение привело к язвенной болезни».
     Может быть, Плант несколько сгущает краски, но в общем он правдиво 
рассказывает о доле вратаря. В последние годы моей вратарской карьеры я 
испытывал многие из тех неприятных ощущений, которые описывает Плант. Тошнота, 
бессонница, боль… Кажется, на теле не осталось ни одного живого места.
     Читаем дальше: «Временами, сидя в раздевалке, вы будете в недоумении 
спрашивать самого себя, как вы здесь оказались, зачем избрали долю вратаря. 
Другие игроки станут смеяться и подшучивать над вашими переживаниями. Они не 
способны думать об игре так, как вы, они не испытывают такого напряжения. Если 
полевые игроки совершат ошибку, они, возможно, извинятся перед вами, но это 
будет слишком поздно. Вы не сможете сказать ни слова в свое оправдание в тот 
момент, когда судья примется выковыривать шайбу из ваших ворот и все взоры 
будут прикованы к вам, как бы говоря: „Это твоя ошибка. Почему ты пропустил 
шайбу?“ Болельщики могут освистать вас – будьте готовы и к этому. Такова уж 
ваша работа».
     Канадец справедливо утверждает, что большинство тренеров но имеют ни 
малейшего представления об игре вратаря. О хоккеистах и говорить нечего. «Никто 
из них, – с горечью замечает Ж. Плант, – не в состоянии понять, что испытывает 
голкипер перед матчем и в ходе матча. После финального свистка вратарей 
вынуждают объяснять, почему им были забиты голы. Как правило, они берут вину на 
себя. Когда же они пытаются указать на ошибки других игроков, их обвиняют в 
желании найти оправдание своим промахам».
     Или вот еще одно мнение – оно принадлежит Бобби Халлу: «Я бы сказал, что 
всякий вратарь – играет он в высококлассной команде или в команде начинающих – 
сделан из особого теста. Даже при моей любви к хоккею я рад, что мне ни разу не 
пришлось испытывать свое мужество игрой в воротах. Каждый тренер ценит хорошего 
защитника и хорошего нападающего на вес золота, но хорошему вратарю вообще цены 
нот».
     Однажды мне на глаза попалась газетная заметка, повествующая о том, что 
один канадский журналист, задавшись целью написать книгу о судьбе хоккейных 
вратарей, вышел на лед катка в форме голкипера. Этот 50летний человек в 
течение пяти минут защищал ворота команды «Бостон брюинз» в товарищеском матче 
с «Филадельфией». Заметка сообщала, что за пять минут журналист пропустил одну 
шайбу, зато отразил буллит и парировал три броска. Недурно, особенно если 
учесть, что тренировался он всего дв