восприниматься как предательство.
25 февраля
Россия проиграла 3–0 чехам в матче за бронзу, и все разочарованы, что турнир, 
начатый с таким мощным потенциалом, закончился столь плохо — ни медалей, ни 
каких-либо иных достижений у сборной, казавшейся самой многообещающей за 
последние годы. Мы с Линдой смотрели олимпийские игры каждый вечер. Когда 
живешь за границей, трудно не почувствовать ком в горле, наблюдая за тем, как 
канадские спортсмены сражаются на мировой сцене. В один момент ты можешь 
почувствовать огромную радость за атлета, выигравшего медаль, и тут же — у тебя 
чуть сердце не разрывается от сочувствия тому, кто, показав свой лучший личный 
результат, самую малость не добрал до медали. Причем, боль может быть острее, 
когда подбираешься к цели совсем близко. Я часто вспоминаю нашу хоккейную 
олимпийскую сборную 1988 года. Мы закончили турнир четвертыми, и немногие 
признавали это хорошим результатом, хотя то время было порой расцвета Большой 
Красной Машины Советского Союза. Многие из тех, кто видели в этом результате 
провал, понятия не имели о том, как страстно и упорно наши спортсмены бились за 
Канаду. Мы дважды обыграли Россию в товарищеских матчах накануне Олимпиады, что,
 вероятно, было наихудшим из всего, что мы только могли сделать, потому что с 
началом Игр они не собирались смотреть на нас сквозь пальцы. Наше собственное 
маленькое Канадское Чудо на Льду было бы очень кстати в столице Олимпиады — 
городе Калгари, но в тот год карты к этому не располагали.
Некоторым может показаться странным, но я, наблюдая Олимпиаду-2006, обнаруживаю,
 что отношусь к лыжникам и конькобежцам лучше, чем к мужской сборной по хоккею, 
при том, что она полностью составлена из игроков НХЛ. В течение девяти лет 
моего участия в национальной программе мы работали с группой очень небогатых 
хоккеистов, приносивших значительные финансовые жертвы ради возможности 
участвовать в Олимпиаде. В те времена наши хоккеисты получали небольшую 
стипендию 8,000-10,000 долларов от спортивного ведомства Канады и примерно 
столько же от Федерации хоккея Канады. Официально в тот период своей жизни они 
существовали ниже черты бедности. Наша концепция в то время была проста: может 
быть, мы не такие талантливые и умелые, как наши европейские соперники, но мы 
будем полагаться на свою физическую готовность, строгий оборонительный план 
игры и мужество в борьбе, и эта концепция работала. В 84, 88 и 92 Российская 
федерация хоккея не разрешала своим игрокам выступать в НХЛ, а чехи со 
словаками играли за одну страну, так что нашей команде противостояли хоккеисты 
из числа лучших в мире, и мы не уступали ни дюйма. Я гордился еще и тем фактом, 
что наша команда следовала изначальным олимпийским ценностям и идеалам. Поэтому 
теперь, когда я смотрю энхаэловцев на Олимпиаде, я рад видеть состязания лучших 
из лучших, но и задаюсь вопросом: проведя всего лишь одну-две тренировки перед 
турниром, могут ли они проникнуться настоящим олимпийским духом? Или, раз уж на 
то пошло, могут ли они сплотиться так, как должна сплотиться любая хоккейная 
команда, чтобы побеждать? Очевидно, что в этом году ответом стало оглушительное 
нет.
26 февраля
В день хоккейного олимпийского финала среди мужских команд мы возобновили 
турнир своей лиги победой 4–1 над Молотом. После игры мы пошли домой вместе с 
двумя скаутами New York Islanders — Сергеем Радченко и Райаном Янковски — на 
пиццу и пиво и посмотреть по телевизору матч за золото. Они оба приехали сюда, 
чтобы посмотреть Кулемина, так хорошо сыгравшего на молодежном чемпионате мира 
в Ванкувере и допущенного к энхаэловскому драфту новичков летом этого года. Во 
время игры Величкин позвонил мне по пути из Турина и сообщил, что Малкин 
эмоционально «истощен», и ему не следует играть в нашем следующем матче против 
Лады. Мне тоже так кажется.
27 февраля
Илья Воробьев — не единственный бывший игрок Лады в нашем составе. Летом мы 
подписали ставшую неразделимой пару защитников, Александра Селуянова и 
Владимира Маленьких. Я уже привык называть их «Близнецами золотой пыли» (по 
аналогии с комедией 1975 г. Rafferty And The Gold Dust Twins), потому что они 
почти как срослись — и на льду, и вне его. Выходцы из школы Лады, они — мастера 
стиля «руби-коси». Даже на тренировках они задают жару своим одноклубникам, 
если те пытаются обыграть их один-в-один. Вне льда они напоминают мне сиамских 
близнецов из кинофильма Stuck on You (Застрял в тебе, 2003 г.). Они — две 
противоположности: Александр похож на рок-звезду Джона Бон Джови; Владимир — на 
боксера в гроге, наполучавшего слишком много ударов в голову. Они садятся рядом 
в самолете, занимают соседние места в раздевалке, едят одинаковую еду, ходят по 
магазинам и гуляют вместе. Даже в Магнитогорске, когда приезжает жена 
Александра, они опровергают старое изречение «двое — это компания, но трое — 
это толпа», потому что проводят вместе так много времени. Иногда я пытался 
разбить их пару и составить какие- нибудь новые сочетания, и в итоге неизменно 
получалась полная катастрофа. Они играют как один. Они в любой ситуации знают, 
что будет делать партнер, и именно такое взаимодействие делает их эффективной 
парой. Жена Селуянова беременна. Если это будет мальчик, предполагаю, они 
назовут его Владимиром.
28 февраля
Сегодня мы вылетели в Самару, затем один час ехали автобусом до Тольятти, на 
матч с Ладой. Накануне, во время тренировки ко мне подошел Илья Воробьев и 
сказал: «Мне позвонил отец, и сказал, что, когда мы приедем туда, он приглашает 
вас поужинать со мной и моей семьей». Я сразу начал соображать, как ему 
живется; что он, должно быть, имеет нечто получше, чем мы, потому что Петр 
Воробьев — лицо в хоккее значительное, и работает в Ладе уже долгое время.