пришлось провести в Москве совещание тренеров на предмет уточнения каналов 
общения с нашими хоккеистами, потому что Гудзик вносит путаницу. Позавчера он 
сказал игрокам, что мы увеличим объем занятий вне льда за счет сокращения 
времени на льду. Это, конечно, чепуха — такого мы не обсуждали и не собирались 
делать. Гудзик, насколько мне становится понятно, крайне ненадежный человек, 
желающий представить себя в глазах хоккеистов вторым после меня в цепочке 
управления. Три наших тренера по ледовой подготовке и врач команды уже устали 
от него. Я сужу по их «языку тела» — реакции на мои слова Гудзику о том, что 
если в тренировочном процессе будут какие-либо изменения, я сам вынесу такое 
решение и сделаю такое объявление.
7 января
Я ожидал, что мы подошли к спаду — такому периоду, когда команду просто 
настигает хандра. Такое бывает, в конце концов, у всех, даже у самых лучших 
команд. Вместо этого, мы продолжаем находить пути к победам. Отыграв пять 
матчей за шесть дней, мы вернулись с Кубка Шпенглера сильно уставшей командой, 
и я задавался вопросом, как мы отреагируем на возобновление игр в лиге. Я 
заглянул в компьютер посмотреть, как это было у наших оппонентов на Кубке. 
Спарта (Прага) и Айсбэрен (Берлин) проиграли свои первые после возвращения 
матчи. Нам предстояли игры с обитателями турнирного подвала, что не всегда 
является преимуществом. Иногда даже хорошо отдохнувшая команда принимает такие 
игры слишком легко, потому что, зачастую, отсутствует ключевой ингредиент — 
уважение к сопернику. Но даже без Малкина, Кулемина и Евгения Бирюкова, которые 
все еще не вернулись из Ванкувера, мы уже выиграли два матча после возвращения 
из Швейцарии. Это не были идеальные, как на картинке, игры, но они говорили 
многое о качестве нашей команды и характере игроков, находивших силы успешно 
делать свою работу.
9 января
Сегодня российская Суперлига обнародовала список хоккеистов, которые 22 января 
будут играть в матче всех звезд, проводимом в формате Восток-Запад. Матч всех 
звезд — это относительно новое для России понятие и базируется, в основном, на 
энхаэловской модели. Мне говорят: это — зрелище, в нем больше блеска и глянца, 
чем хоккея. Знакомо, не правда ли? Из наших хоккеистов на матч были отобраны 
семеро — три защитника (Варламов, Атюшов и Юшкевич); три форварда (Кудерметов, 
Малкин и Кайгородов), плюс Трэвис Скотт в ворота. Я буду тренером команды 
Востока, вместе с Петром Воробьевым, тренером Лады. Тренерами Запада будут 
Юрзинов и Билялетдинов.
Наши молодежники сегодня вновь в составе, но они пребывают не в лучшей форме. 
Может быть, дело всего лишь в смене часовых поясов, но особенно Малкин, кажется,
 подхватил некоторые нехорошие привычки, пока отсутствовал. Прошла всего лишь 
одна игра, и я не паникую, но если он будет продолжать в том же духе, придется 
нам провести небольшой видео разбор и показать ему кое-какие вещи, которые он 
должен делать лучше. Но он очень хорошо реагирует на такие меры. Он восприимчив 
к помощи и не отвергает советы.
10 января
Теперь, когда появился хороший снежный покров, в течение последних 8-10 дней мы 
ежедневно видим по несколько лошадей, проходящих туда-сюда по нашей улице, 
иногда тянущих знаменитые русские сани — тройка. Представьте себе картину: на 
очень оживленной улице двадцать первого века, забитой автомобилями бампер к 
бамперу — появляются эти лошади, запряженные в сани. Как моментальный взгляд в 
прошлое. Сегодня, когда я бегал, не увидел пару наших собак и беспокоюсь, что с 
ними могло случиться.
В течение прошедшего месяца наш собачий приют постепенно разросся. Начинался он 
с Леди и ее двух щенят, Шайбы и Клюшки. После того, как мы начали их ежедневно 
подкармливать, появилась еще одна собака — Блэки («Чернушка»). Это была 
бездомная сторожевая собака с горнолыжного центра, заброшенного и 
разграбленного. Скрафи (Лохматый) был следующим поступившим, я видел его раньше,
 когда пробегал мимо новой церкви. Затем я обнаружил Пеглег (Культя), которому, 
наверное, в лапу воткнулось стекло; он, фактически, ковылял на трех лапах. 
После первой кормежки они начинали приходить снова и снова. Это стало их домом, 
эта площадка позади дворца, где строилась новая арена. Вероятность несчастного 
случая на дороге велика — я уже видел три-четыре мертвые собаки и несколько 
кошек, поэтому озаботился, куда делись мои подопечные и были ли они поблизости 
вообще.
В поисках собак я добежал до церкви и там увидел бомжа. Его шуба и штаны были 
покрыты инеем, значит, он спал на улице. Я всегда ношу в кармане небольшие 
деньги, на случай необходимости купить хлеба-молока. Я подошел к нему, протянул 
50 рублей и сказал: «На, возьми». Он вытащил свою руку, она была черная и 
грязная. От него исходила просто вонь. Ему могло быть сколь угодно лет — от 
тридцати до пятидесяти, я не мог определить. Он выглядел почти замерзшим, и 
когда я говорю это, я говорю буквально. С утра было минус 26 градусов. Я 
подумал: где этот человек спал ночью? От таких вещей расстраиваешься до глубины 
души. Когда я бегаю с собаками, пробегаю мимо двух поросших лесом участков, где 
какие-то люди — бездомные алкоголики — сделали себе навесы из полиэтилена. 
Утром под навесами виден тлеющий костер и пары ботинок, торчащих из- под края 
пленки. Я не знаю, как им удается выживать.
11 января
Когда мы с Линдой возвращались после кормления собак, увидели мрачное зрелище 
на свалке позади дворца спорта. Предполагаю, что кто-то украл овцу, подвесил ее 
за задние ноги и разрезал ей горло. Отрезанная голова валялась рядом с 
внутренностями. Шкура была полностью снята и, вывернутая наизнанку, брошена в