очень близкие и по-настоящему любимые люди. И как же я боялась увидеть первое 
олимпийское поражение Жулина-тренера!
Понимал ли он сам, насколько близка была Таня Навка – девочка, появившаяся в 
его жизни как раз после той, проигранной в Лиллехаммере Олимпиады и родившая 
ему ребенка, – чтобы повторить его собственный и очень горький для выдающегося 
спортсмена олимпийский путь? Думаю, что да. Ведь точно так же, как многие 
другие, не мог не чувствовать, что в сознании большинства арбитров Татьяне 
Навке и Роману Костомарову уже почти уготовано серебро. В лучшем случае – 
серебро.
Такой расклад диктовали негласные правила фигурного катания. К началу 
танцевального турнира Россия уже выиграла два «золота», а значит, настало время 
делиться.
– Когда силы тех, кто борется за золото, равны, «убрать» с пьедестала любого из 
конкурентов не составляет никакого труда, – грустно вздохнула по этому поводу 
Татьяна Тарасова. И добавила: – Причем «опустить» куда легче, чем «поднять».
Все четыре года, что Навка с Костомаровым подбирались к золоту Турина, мое 
отношение к этой паре было слегка снисходительным. Я искренне уважала танцоров 
за нечеловеческий труд в тренировках, с удовольствием общалась с ними вне 
соревнований, но каждый раз, когда Навка и Костомаров выходили на старт и 
побеждали, не могла не думать, что по сравнению с выдающимися чемпионами 
прошлых лет им не хватает чего-то главного. Быть уверенным в успехе, когда твои 
интересы негласно отстаивает такая страна, как Россия, – не бог весть как 
сложно. Если этой поддержки не будет, что тогда?
Первым по-настоящему чемпионским выступлением у Навки и Костомарова стала, 
пожалуй, победа на чемпионате мира-2005 в Москве. И все равно оставались 
сомнения: все-таки это Москва. Свои стены, свои болельщики, «свои» судьи. 
Ничего этого в Турине может не быть. Как и поддержки – если к началу 
танцевального турнира Россия сумеет завоевать свои «запланированные» две 
золотые медали.
В то, что подопечные Жулина не сдадутся без борьбы, я поверила за месяц до Игр. 
Во время чемпионата Европы в Лионе. В тот самый момент, когда надо льдом 
звучали заключительные аккорды великой музыки Бизе, из порезанной коньком руки 
Татьяны на лед текла кровь, а она еще сильнее сжимала пальцы, притягивая лезвие 
к голове. И улыбалась по-королевски, будто бы и не замечала впившегося в ладонь 
металла.
Ее слезы мир увидел месяц спустя. На олимпийском пьедестале.
Жулин не плакал. Но и улыбаться не мог – на это не осталось эмоций. Он даже не 
удивился моему появлению в закрытой зоне, куда журналисты не могли быть 
допущены по определению. Яже рвалась именно туда. Потому что знала: именно в 
эти минуты, когда спадает первый шок, человек говорит совсем не то, что полчаса 
спустя он скажет на пресс-конференции. Все пережитое выплескивается само собой. 
Нужно только слушать.
– Вас беспокоили разговоры о том, что России не завоевать золотую медаль в 
танцах? Что ее скорее всего придется отдать, расплачиваясь таким образом за две 
первые победы?

– «Беспокоили» – не то слово. Было безумно тяжело. Особенно после обязательного 
танца. Навка и Костомаров прокатались исключительно хорошо. Я говорю это не 
потому, что Таня – моя жена, а просто склонен считать, что и сам неплохо 
разбираюсь в фигурном катании. Точно так же, как мой ассистент Евгений Платов. 
Мы с ним, наверное, не самые плохие специалисты. С технической точки зрения 
прокат Навки и Костомарова в обязательном танце был однозначно блестящим. Но 
при этом некоторые судьи поставили ребят на шестое место, а кто-то даже на 
восьмое.


Во мне сейчас говорит не озлобленность – просто обидно. На протяжении целого 
года моя пара не проиграла ни одного старта ни у одного судьи. И вдруг, начиная 
с чемпионата Европы, в танцах стало твориться что-то необъяснимое. Меня не 
покидало ощущение, что воду в судейских кругах вокруг Навки и Костомарова мутят 
все больше и больше, и все это продолжалось буквально до последнего дня. 
Поэтому безумно рад, что Таня с Романом все-таки стали олимпийскими чемпионами. 
Считаю, эту победу им дал сам Бог. Они заслужилиее.

– Вы хотя бы иногда думали, что Татьяна может повторить вашу собственную 
судьбу? Быть действующей чемпионкой мира и проиграть Олимпиаду?

– Не думал. Таня с Романом сильнее, чем были мы с Майей Усовой. Я чувствовал 
это даже в тренировках, когда они вступали со мной в какие-то споры. Понимал, 
что они на самом деле сами ничуть не хуже менязнают, что им нужно. Что они 
рождены чемпионами. Они – лидеры по своей сути. Оба. С весьма непростыми 
характерами. Неуступчивые не только по отношению друг к другу, но и в общении с 
тренерами. Сглаживать все это было порой не так просто. Но я никогда не жалел, 
что выбрал себе такую судьбу. «Простые» спортсмены не становятся олимпийскими 
чемпионами. Хотя для Тани семья и ребенок всегда были на первом месте. Если бы 
даже мы проиграли… –
На лице Жулина отразилась целая гамма чувств. –
Скажу вам откровенно: после обязательного танца у нас состоялся разговор на эту 
тему. Мы c Таней сказали друг другу, что, чем бы ни закончились Игры, наш мир 
не изменится. Мы точно так же будем любить друг друга, вместе растить дочь,