быть кто угодно, и совершенно не значит, что он имеет какое-то отношение к 
фигурному катанию или хотя бы интересуется им. И все напрямую связано с 
финансовыми соображениями. Если выясняется, что выгоднее отдавать лед хоккейным 
группам, никакого фигурного катания на катке не будет в принципе.


Я не знаю ни одного человека, которому удалось бы создать в США именно школу. 
Не случайно даже такой выдающийся тренер, как Тамара Николаевна Москвина, не 
смогла этого сделать. В какой-то степени повезло Галине Змиевской – она много 
лет работает на катке, построенном не то чтобы лично под нее или Оксану Баюл, 
но под большим влиянием начинавшегося бума фигурного катания в США в 1994-м. 
Фигуристы до сих пор едут к Змиевской со всей страны, но даже это не означает, 
что каток в Симсбери – это ее школа.


Есть и другая проблема. У нас в свое время была целая система подготовки, 
которая начиналась с детских групп. В Америке слово «группа» само по себе 
пугает родителей. Они видят гораздо больше смысла в том, чтобы прийти к 
конкретному тренеру и заплатить ему за индивидуальное занятие. И свято уверены 
при этом, что за сорок пять минут ребенка можно чему-то всерьез научить.


Своя школа подразумевает в какой-то степени навязывание людям своих идей, 
методик, требований, взглядов. Мы совершенно иначе относимся к самому понятию 
«тренер». Мне, например, стыдно брать деньги с человека, я прекрасно понимаю, 
что за один урок ничему его не научу. А не брать нельзя – иначе создашь массу 
проблем другим тренерам. Конечно, рано или поздно нам с Ильей придется 
зарабатывать деньги уроками, но я пока плохо представляю, как это будет 
выглядеть.

– Как часто вы бываете в России?

– Приезжаю каждый год – летом. Ялюблю приезжать. Ужасно приятно, что до сих пор 
узнают на улицах. Не уверена, что смогла бы жить в России постоянно, – все-таки 
слишком большая часть жизни уже связана с Америкой, но Москва для меня всегда 
будет совершенно особенным городом. Прилетаю в Шереметьево – и как в домашние 
тапочки влезла.

– А когда на соревнованиях смотрите со стороны на парное катание, ностальгии не 
испытываете?
Катя помолчала. Улыбнулась каким-то своим мыслям и, вскинув на меня совершенно 
счастливые глаза, покачала головой:

– 
Уже нет. Да и потом, у меня была возможность продолжить выступать в паре. Я 
отказалась от нее сама…




Глава 6
По ту сторону

– И сколько же стоит в Америке двадцатиминутный урок Ирины Родниной?
– Двадцать пять долларов. Я – дорогой тренер…
Слова были сказаны в 1992-м. По тем временам фраза воспринималась настолько 
органично, что я совсем не обратила на нее внимания. Шок испытала пятнадцать 
лет спустя, когда наткнулась на это интервью Родниной, перелистывая старые 
материалы. И пожалуй, впервые задумалась: «Господи, как же им досталось!»
Уехать в США в начале 1990-х было для многих тренеров пределом мечтаний. Страна 
рушилась на глазах, и 25 долларов составляли порой месячную зарплату.
Для благополучного трудоустройства за океаном требовалось прежде всего имя. 
Трехкратную олимпийскую чемпионку Ирину Роднину пригласил к себе в 1990-м 
Международный центр фигурного катания в Лейк-Эрроухеде. В Лейк-Плэсиде – втором 
после Колорадо-Спрингс олимпийском центре страны – в 1992-м обосновалась со 
своей бригадой Наталья Дубова. Чуть позже в Ньюарк со своими спортсменами и 
семьей приехала Наталья Линичук, а в Симсбери – большая украинская группа 
Галины Змиевской и Валентина Николаева с семьями и двумя звездными учениками: 
олимпийскими чемпионами Виктором Петренко и Оксаной Баюл. Все получали 
бесплатный лед, иногда – бесплатное жилье и неизменно – большое количество 
потенциальных учеников: американцы клюют на имена, как никакая другая нация в 
мире.
Новоявленным «американцам» было принято завидовать: прекрасные условия, 
налаженный быт, собственные дома, машины… В свое время, слушая рассказы Дубовой 
о Лейк-Плэсиде, я представляла себе некую идиллию. До тех пор, пока не услышала 
от одного из ее спортсменов:
– Не представляете, какой ужас оказаться после Москвы в деревне, где один конец 
центральной улицы упирается в тюрьму (в ней во время Игр-1980 жили участники 
Олимпиады), другой – в каток.
За красивым названием Лейк-Эрроухед стояла та же самая американская