это было бы понятно, но среди тех пескарей, что плавали тогда вокруг большого 
ринга, никакой крупной рыбы видно не было. Единственным, на кого возлагались 
надежды, оставался только бывший абсолютный чемпион в первом тяжелом весе 
Эвандер Холифилд. Но в качестве полноценного тяжеловеса тот выглядел не очень 
убедительно, а после не слишком эффектной победы Холифилда над Алексом Стюартом 
в ноябре 1989 года вердикт абсолютного большинства специалистов был практически 
безнадежным для Холифилда: у него точно такие же шансы на победу над Тайсоном, 
что и у всех остальных. То есть никаких.
И все-таки что-то витало в воздухе. Анализируя те уже достаточно давние события,
 становится ясно, что это «нечто» исходило от самого Майка. Но слишком уж 
пуленепробиваемым казался ореол непобедимости Тайсона, чтобы было так легко 
поверить собственным предчувствиям, даже если под ними была самая что ни на 
есть материальная основа.
После развода с женой Железный Майк казался каким-то разобранным. Что делалось 
у него в душе, знал только он сам, да и то, скорее всего, не до конца, но 
история с Робин явно выбила его из колеи. Его агрессивность, до того 
практически всегда ограниченная канатами ринга, стала все чаще выплескиваться 
наружу в гораздо менее подходящих для этого местах. С другой стороны, его 
тренировки стали какими-то ленивыми. Ну и, наконец, он стал откровенно груб с 
женщинами, чего раньше за ним как-то не замечалось.
Вполне возможно, это, не в последнюю очередь, было вызвано тем, что 
бескорыстная Робин изо всей женской мочи ковала железо, пока горячо. Она при 
каждом удобном и неудобном случае пыталась использовать свой скандальный брак и 
развод с Тайсоном в качестве трамплина для своей актерской карьеры. В общем и 
целом у нее мало что вышло, во многом из-за того, что в подобных делах грязь, 
которую один из участников семейной драмы кидает в другого, часто бумерангом 
возвращается к нему самому.
Но и Железному Майку не было покоя: бывшая жена высыпала ему столько соли на 
рану, что соленой стала сама кровь, а его нервная система оказалась столь же 
хрупкой, сколь мощным было его тело.
В январе 1990 года весь мир обошла фотография: Тайсон на полу, а над ним стоит 
его противник. Сенсация объяснялась просто: во время тренировки Грег Пейдж, 
спарринг-партнер Тайсона, послал его в нокдаун. «Сам не знаю, как это 
получилось», – сказал Пейдж, ошарашенный больше Тайсона.
На свете найдется немного боксеров, пик карьеры которых пришелся на тренировку, 
но с Пейджем так и случилось. В середине семидесятых Грег в течение нескольких 
лет считался самым перспективным из молодых тяжеловесов, но он проиграл всю 
свою карьеру собственному аппетиту. Ринг не видывал такого обжоры. Еда была его 
наркотиком. Тем не менее в декабре 1984 года он умудрился на тогдашнем безрыбье 
стать чемпионом мира по версии WBA только для того, чтобы через пять месяцев 
проиграть этот титул такому же мешку, как и он сам. Но титулы тогда значили так 
мало, что никто этого практически не заметил, чего никак не скажешь о том, как 
он послал Тайсона в нокдаун.
Король оказался голым, а Тайсон – смертным. Весь мир увидел, что у него на 
плечах такая же голова, как у всех, а в ней – такая же челюсть, как у всех. Ну, 
может быть, чуток покрепче, но, если в эту челюсть чисто попасть, ее счастливый 
обладатель упадет точно так же, как это делают все остальные. И все-таки даже 
тогда никто не подумал, как мало времени осталось до крушения Тайсона.
Джеймс Даглас по прозвищу Бастер считался трусом с тех самых пор, как во время 
встречи с Тони Таккером отказался продолжать бой. Команда Тайсона выбрала его в 
качестве разминочного противника перед боем Железного Майка с Эвандером 
Холифилдом, который был предварительно назначен на 18 июня 1990 года. Тайсон 
пользовался огромной популярностью в Японии, где однажды уже выступал, и 
встречу с Дагласом было решено провести в Токио 11 февраля.
Уже начало было неожиданным. Растренированный Тайсон двигался вперед медленнее, 
чем Даглас назад. При этом Бастер успевал еще и бить, а Железный Майк до него 
просто не дотягивался, что неудивительно, так как рост Дагласа – 192 см, а у 
Тайсона – 181 см. По мере того как Тайсон уставал в бесплодных атаках, Даглас 
стал ощущать себя все увереннее и начал контратаковать. После семи раундов 
Даглас, по мнению всех судей и практически всех зрителей, вел по очкам.
В восьмом раунде бывший капитулянт почувствовал себя звездой и в самом конце 
пропустил правый апперкот Тайсона, но это оказалось лишь последней, если не 
сказать единственной, вспышкой былого Железного Майка в том бою. Даглас встал и 
в девятом раунде продолжил бой так, словно в нокдауне побывал Тайсон, а не он. 
В десятом раунде все было кончено: после чудовищной серии Дагласа Тайсон 
оказался на полу, выронив изо рта капу. Он попытался засунуть ее обратно в рот, 
но даже челюсти у него больше не сжимались. С полузакушенной капой он попытался 
встать, поднялся на ноги, но его дубообразное тело мотало из стороны в сторону, 
как иву на ветру. К тому же он несколько опоздал со своим порывом, который 
иначе как героическим не назовешь. Рефери остановил встречу. Нокаут.
Пэт Патнам давно и навсегда стал моим идеалом в журналистике, но в одном я 
все-таки с ним не согласен. Робин Гивенс и ее мать (или мать ее?) выходили на 
ринг вместе с Тайсоном, только дрались не на его стороне. Это они помогли 
Фрэнку Бруно продержаться до пятого раунда, а вместе с куда более талантливым 
Дагласом – одолели Железного Майка.
И ты, Вашингтон?
Как известно, в одной и той же ситуации пессимист говорит, что хуже не бывает, 
а оптимист – что бывает. И прав всегда оказывается почему-то оптимист.
После поражения Тайсону не дали провести матч-реванш с Дагласом. Бастер был 
совсем не против, понимая, что более выгодного боя нет и быть не может, но сами