18.02.2008, из Нюрнберга


Думаю, многие знают, что мы дружим с Николаем Ваулевым, но я очень хорошо 
отношусь и к Сергею Ляховичу. Именно поэтому их поединок не доставил мне особой 
радости, и я знал, что многие в России чувствуют то же самое. Наверно, по этой 
причине я тянулся к каким-то веселым моментам той поездки, но не все мою тягу 
разделяли. Привожу эту статью в авторской редакции. Из той, что была 
опубликована в газете, слишком многое было изъято, в частности эпизод на улице 
красных фонарей в Нюрнберге и кое-что еще.



Николай Валуев победил белоруса Сергея Ляховича и завоевал право на бой с 
чемпионом мира по версии WBA Русланом Чагаевым из Узбекистана, которому 
проиграл этот самый титул в апреле прошлого года.


Если двум плохим парням нужно что-то такое, чего на двоих не хватает, они из-за 
этого дерутся, и победитель забирает все. Если двум хорошим парням нужно что-то 
такое, чем поделиться категорически невозможно, они делают то же самое, и 
победитель опять-таки забирает все. Разница между добром и злом, как видим, 
здесь сужается до минимума, а в некоторых случаях, как это ни прискорбно, 
вообще стирается.
На двух хороших парней, Николая Валуева и Сергея Ляховича, был только один 
билет на право драться с чемпионом мира по версии WBA Русланом Чагаевым, и 
поделить его на двоих было невозможно, поэтому они и выколачивали друг из друга 
душу весь вечер. Точнее, Валуев выколачивал, а Ляхович до последнего старался 
хоть что-то ему противопоставить.
Нюрнбергские встречи
Проблемы убить время до боя, чтобы не слишком психовать, в Нюрнберге не 
существует. Город очень красив, и здесь есть куда пойти. Поэтому, проснувшись, 
я отправился обследовать местные улицы и церкви. Впечатлений набрался надолго и,
 уже свернув к отелю, чтобы оттуда поехать на бой, вдруг услышал развеселенькие 
старые южно-немецкие мотивчики, которые кто-то очень хорошо играл на гармошке. 
Я решил послушать эту оптимистическую музыку, так как остро нуждался в чем-то 
взбадривающем. Все-таки сегодня человек, которого я считаю своим другом, должен 
был провести бой, в котором решалось все его будущее, все будущее его семьи, 
вся их жизнь. И чем ближе к бою, тем больше я психовал. Я свернул в переулок и 
встал как вкопанный. Эти веселенькие песенки играла безногая нищая гармонистка. 
Нечего сказать, взбодрился. Под впечатлением от увиденного я подумал о том, что,
 как бы ни закончился этот день, он все равно будет по-своему грустным. Сергей 
Ляхович тоже нам человек не чужой, и в его жизни тоже все зависело от этого боя.

Настроение совсем испортилось, но помощь пришла, откуда я ее никак не ждал. 
Отель, откуда нас должны были отвезти на стадион, уже был виден, а у меня было 
еще минут пять – десять времени. Поэтому я сделал маленький крюк и пошел по 
очень живописной улице, с одной стороны которой была крепостная стена, а с 
другой – ряд домиков. Из одного окна на первом этаже торчала тетенька крашеных 
шестидесяти, а то и семидесяти лет, которая неожиданно окликнула меня. Не могу 
сказать, что ее лицо было порочным. Добро не может быть добрым, зло – злым, 
масло – масляным, а порок, соответственно, порочным. Это просто он и был, порок 
собственной персоной, только крайне неаппетитный.
Тетенька обратилась ко мне с самым прямым вопросом из всех, которые я только 
слышал: «Мужчина, не желаете перепихнуться?» Когда я ответил отрицательно, она 
поспешила меня утешить: «Да не со мной!» Я опять ответил отрицательно. «Знал бы 
ты, от чего отказываешься», – донеслось мне вслед. Впрочем, я это уже и сам 
видел: в следующем окне, два метра на метр, здоровая негритянка чем-то 
полировала ноги, длинные как весла. Увидев меня, она стала долбиться в окно 
всеми своими конечностями. Почти тут же раздался стук и в нескольких соседних 
окнах. Час для ночных забав был ранний, и я здесь был в полном одиночестве, а 
потому имел полный аншлаг. Женщины наперебой долбились в окна, сгорая от 
желания меня обнять, но я повел себя как настоящий руссо туристо, облико морале.
 Меня ждал его величество бокс, и я побыстрее ретировался оттуда, действительно 
как редкий советский турист брежневских времен, который боялся не только жены, 
но еще и партии и правительства. Причем жены он боялся только тогда, когда она 
была близко, а партии и правительства и тогда, когда они были очень далеко.
Эта история резко подняла настроение, причем не только мне, но и всем, кому я 
по дороге ее рассказал. Не знаю почему, но никаких сомнений в победе Валуева у 
меня после этого не осталось. Надеюсь, он не обидится на меня, узнав, кто 
именно их развеял.
Рожденный в СССР
Еще больше меня приободрил Александр Френкель, родившийся в СССР, а теперь 
проживающий в Германии, очень талантливый молодой боксер, выступающий в первом 
тяжелом весе, который проводил здесь свой четырнадцатый бой. Все предыдущие 
тринадцать он выиграл, из них девять нокаутом. Френкель приятный и красивый 
парень, и, судя по тому, как на его появление реагировали многочисленные 
женщины в зале, на той улице, где мне готовы были отдаться за хорошие деньги,