конечно, расстраивался. При новой тактике он уже почти не совершал свои былые 
лихие рейды к кольцу соперника, а при игре в пас партнеры часто его подводили. 
Сделает он выверенную передачу своему товарищу, а тот теряет мяч. Иногда 
Джордан терял терпение и, как раньше, брал игру на себя. Джонни Бах, бывший 
военный моряк, старый морской волк, его в таких случаях поддерживал. «Майкл, – 
говорил он, – я не старший тренер, а всего лишь его помощник, но знаешь, какой 
приказ отдавал в критических ситуациях адмирал Хэлси? Я тебе скажу какой: «Идем 
в атаку!» Джордан слушал Баха, расплываясь в радостной улыбке. В конце матча, 
когда счет был почти равным, Майкл начинал играть по своим правилам. Три-четыре 
броска в высоком прыжке – и «Буллз» праздновали победу. После финального 
свистка Джордан подшучивал над Уинтером, создателем «тройного поста». «Текс, я 
приношу вам свои извинения за то, что в конце игры выпал из вашей схемы».
Несмотря на все сложности, клуб тем не менее шел в гору. Во всяком случае, 
формировалась настоящая команда, причем команда, игравшая по схеме «тройной 
пост». Во второй половине сезона «Буллз» достигли фантастического результата, 
выиграв 24 матча и уступив лишь в трех. Джексон поступил очень умно, приняв 
компромиссное решение, устроившее и Текса Уинтера, и Майкла Джордана. В конце 
концов, пресловутый «треугольник» не мешал Майклу иногда взрываться и 
доставлять соперникам неприятности. Джонни Бах занял позицию где-то между 
Уинтером и Джорданом. Он всегда восхищался мастерством Майкла и, как сам 
Джордан, считал, что в каждом матче может наступить момент, когда надо забыть о 
наставлениях тренера и полагаться на собственный инстинкт или на интуицию. Но и 
Уинтер был в восторге от Майкла. Ему еще не доводилось видеть, чтобы столь 
яркий талант подчинился игровой дисциплине и играл бы по системе, сковывающей 
его уникальные способности. Более того, Джордан стал приучаться к коллективной 
игре, и, чем больше он делился мячом с партнерами тем лучше они с ним 
взаимодействовали. Команда преобразилась. В серии «плей-офф» «Буллз» в первом 
круге победили «Милуоки» со счетом 3:1, а во втором круге одолели «Филадельфию» 
(4:1).
В финале конференции «Буллз» пришлось встретиться с «Пистонс». В 1988 г. они 
выиграли у них всего одну встречу, в 1989-м – две. На сей раз «Буллз» 
чувствовали, что готовы на большее. Правда, первые две встречи с детройтцами 
они проиграли, но потом выиграли два матча в Чикаго. Джексон был уверен, что 
его команда более талантлива, просто ей недостает уверенности и опыта 
соревнований на столь высоком уровне. Он верил также, что «Буллз» поможет 
боевой дух Джордана. Рассчитывал он и на то, что Чак Дейли, тренер «Детройта», 
будет ориентироваться на прежнее амплуа Майкла и попадет таким образом в 
ловушку. Однако Чак сочинил другую заготовку: он сделал ставку на силовую игру. 
Джордан в оставшихся встречах, казалось, превосходил себя, но игры шли по 
сценарию Чака Дейли. Джексон надеялся, что его команда продемонстрирует более 
умную игру и за счет скоростных действий разрушит оборону соперников, тем более 
что из детройтских «великанов» только Родман мог сравниться в скорости с 
чикагцами.
Оправдав надежды тренера, «Буллз» выиграли третью и четвертую встречи. Пятая 
состоялась в Оберн-Хиллс. «Пистонс» разгромили «Буллз», но в шестом матче, у 
себя дома, чикагцы взяли реванш. Седьмая встреча снова прошла в пригороде 
Детройта. «Буллз» оказались к ней совершенно не готовы. У Паксона не зажила 
травма лодыжки, а Скотти Пиппен вообще был, что называется, «разобран».
Удивительное совпадение: годом раньше он выбыл из строя в ходе шестой игры. Уже 
на первой ее минуте Билл Леймбир с такой силой ударил его локтем по голове, что 
Скотти получил сотрясение мозга. И вот на сей раз, перед самым ответственным 
матчем у него разыгралась мигрень. Команда уже готовилась к выходу на площадку, 
а у Пиппена глаза застилала пелена. Он принял несколько таблеток аспирина, но 
голова после этого разболелась еще больше. Скотти сказал Марку Пфайлю, одному 
из тренеров «Буллз», что у него проблема со зрением. «Но играть ты сможешь?» – 
спросил Пфайль.
Пиппен собрался было сказать: «Не смогу», но за него ответил Джордан: «Конечно, 
сможет, черт бы его побрал!» Пфайль приложил к голове Скотти пакет со льдом, и 
тот вышел на площадку. Но в игре он фактически не участвовал. Совершив 10 
бросков, он попал в цель лишь один раз. Позже он признался, что с трудом 
отличал своих партнеров от игроков «Пистонс». В итоге детройтцы победили с 
разницей в 19 очков. Для «Буллз», и в особенности для Джордана, сокрушительное 
поражение стало страшным ударом.
После игры Майкл был безутешен. Когда он с потерянным видом брел к автобусу, 
его увидел Джек Макклоски и подошел к нему, чтобы сказать что-то утешительное. 
«Мистер Макклоски, – спросил Джордан, – неужели мы никогда не одолеем 
«Пистонс?» – «Не расстраивайся, Майкл, – ответил тот. – Твое время придет, и 
придет очень скоро».
В автобусе Джордан сел на самое заднее сиденье, рядом со своим отцом. Не 
стесняясь товарищей, он плакал. В третий раз детройтцы выбили «Буллз» из серии 
«плей-офф». Утерев слезы, Майкл стал обсуждать с партнерами причину проигрыша. 
С особым пристрастием он допрашивал Пиппена. Джордана не интересовала причина 
его мигрени (если это действительно была мигрень, а не симуляция). Важно было, 
что Скотти в очередной раз подвел свою команду. Значит, при всем его таланте на 
него нельзя положиться, поскольку он человек с неустойчивой психикой.
Обидно, конечно. Ведь «Буллз» в том сезоне действительно были на подъеме. Они 
выиграли 55 календарных встреч, да и три победы в финале конференции тоже 
нельзя сбрасывать со счетов. Разницы в классе между «Пистонс» и «Буллз» 
практически не было. Можно даже сказать, что юная смена чикагцев была 
талантливей своих сверстников из Детройта. Что же касается Майкла Джордана, то